УДК 904+58.055

Датирование Новгородской дендрошкалы по глобальным короткопериодным климатическим сигналам

Тюрин Анатолий Матвеевич, к.г.-м.н.,
заведующий лабораторией геофизики отдела геологии и геофизики ООО «ВолгоУралНИПИгаз», Оренбург

Ключевые слова: Новая хронология, археология, дендрохронология, извержения вулканов, климат, письменные свидетельства, Новгород, датирование.

1. Гипотеза А.Т. Фоменко и Г.В. Носовского

В рамках Новой Хронологии А.Т. Фоменко и Г.В. Носовского сформулирована гипотеза создания системы «Археология и история Новгорода», включающая пять элементов [Носовский Г.В., Фоменко А.Т., 2001].

1. Общая гипотеза: историческим объектом, описанным в летописях как Великий Новгород, является Ярославль.

2. Реконструкция: «Наша реконструкция подлинной денрохронологии волховского «Новгорода» такова. Примерно в XV веке, а возможно и позже, здесь возникло поселение. В XVII веке, во время войны со Швецией, здесь пришлось построить небольшую крепость. Место было болотистое. Улицы поселения необходимо было гатить. Со временем гати-мостовые опускались вниз, тонули в болоте. Приходилось класть новый слой плах, то есть половинок бревен. Так продолжалось, вероятно, до XX века. Никаких причин прекращения этой деятельности, кроме появления асфальта, вроде бы не видно. Поэтому последние слои мостовых могут относиться к XIX или даже XX веку».

3. Вывод: то, что сегодня принимается за Великий Новгород – позднесредневековое поселение с небольшой крепостью на реке Волхов. В недалеком прошлом у этого поселения не имелось даже названия. Называли его просто Околоток.

4. Частное заключение: идентификация Великого Новгорода с поселением на Волхове не является случайной ошибкой, это сознательная фальсификация.

5. Алгоритм: главным элементом фальсификации является смещение хронологической составляющей археологии Новгорода на Волхове на 400-500 лет в более ранний период.

2. Состояние Новгородского дендрохронологического проекта

Раскопки на Неревском конце Новгорода начаты в 1932 г. [Константинова Т.М., 1959]. Одно из обобщений их результатов выполнено в 1956 г. [Колчин Б.А., 1956]. Здесь выявлена мостовая, имеющая 28 ярусов. В соответствии с ними в культурном слое выделены археологические ярусы, датирование которых выполнено по артефактам и летописным данным (по сведениям о пожарах в Новгороде). То есть, уже в 1956 г. все ярусы мостовой имели «узкие» археологические даты. Ярус 28 датирован серединой 10 века, ярус 1 – серединой 16 века.

В 1959 г. по мостовой Неревского раскопа Б.А. Колчиным составлена первая дендрошкала Новгорода, включающая 95 образцов (индивидуальных дендрокривых). Ее датирование выполнено в 1960 г. по датам строительства пяти церквей [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977]. «Для наших исследований мы могли достать от трех церквей лежни и от двух церквей связи. Круглые деревянные лежни мы получили от церкви Архангела (церковь была заложена осенью 1300 г.), церкви Саввы на Кузьмодемьянской улице (заложена в 1418 г.) и церкви Спас Преображения на Разваже улице (заложена в 1421 г.). Деревянные связи получены от церкви Михаила Сковоротского монастыря (построена в 1355 г.) и церкви Иоанна Богослова на Витке (построена в 1384 г.). Всего от указанных церквей мы взяли 39 образцов полных спилов от бревен лаг и брусьев связей». По отобранным образцам построена независимая дендрошкала протяженностью 237 лет. Установлено, что датами последних внешних колец строительных бревен, из которых отобраны образцы, являются 1299, 1354, 1383, 1417 и 1420 гг., что на один год расходится с датами заложения соответствующих церквей. Эта абсолютно датированная вспомогательная дендрошкала использована как эталон для датировки Новгородской дендрошкалы. После эталонирования последняя получила абсолютные даты – 884-1462 гг. Эта датировка подтверждена по датам заложения еще трех церквей: Андрея Юродивого на Ситецке (1371 г.), Благовещения на Городище (1342-1343 гг.) и Симеона в Зверином монастыре (1467 г.). 

Датирование дендрошкалы автоматически датировало и ярусы мостовой Неревского раскопа. Первый снизу ярус (28 ярус) уложен в 953 г., что соответствует его археологической дате. Последний ярус (1 ярус) уложен в 1462 г. Расхождение с археологической датой составило примерно 80 лет. В монографии [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977] указаны абсолютные даты дендрошкалы – 884-1462 гг. На специализированном сайте [International] опубликована дендрошкала 880-1461 гг. Выяснить причину этого несоответствия нам не удалось.

В дальнейшем получены дендроданные, позволившие «нарастить» Новгородскую дендрошкалу в наше время: сосновый лежень фундамента трапезной церкви Благовещения (1133-1553 гг.) и бревна деревянной церкви Успения Богородицы из деревни Курицко (1406-1595 гг.) [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977]. Особо отметим, приведенные даты являются результатом датирования лежня и бревен по Новгородской дендрошкале. На начало 2007 г. по результатам археологического изучения Новгорода составлено (по сосне и ели) еще 11 локальных дендрошкал [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977; Тарабардина О.А., 2009] (всего Новгородская дендрошкала включает 7277 образцов [Карпухин А.А., 2009]). Их абсолютное датирование выполнено по шкале Неревского раскопа. На основе автоматизированной технологи по локальным дендрошкалам построена общая дендрошкала Новгорода NOVPIN (202 образца), охватывающая период 1083-1549 гг. [Тарабардина О.А., 2009]. Из-за низких коэффициентов корреляции в эту шкалу не вошли образцы 10-12 веков. То есть, образцы 16-28 ярусов (16 ярус уложен в 1199 г. [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977]) дендрошкалы Неревского раскопа признаны не достоверными. Из 7277 образцов к достоверным отнесено только 202 (2,8%).  

До 1995 г. Новгородский дендрохронологический проект развивался лабораторией естественнонаучных методов Института археологии РАН, после – лабораторией дендрохронологии Центра по организации и обеспечению археологических исследований Новгородского государственного объединенного музея-заповедника. Этапы его становления рассмотрены в публикациях [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977; Тарабардина О.А., 2005, 2009; ТюринА.М., 2009-б]. Состояние проекта можно оценить по темпам построения общей дендрошкалы NOVPIN. На 2003 г. в нее было включено 114 образцов. Охвачен период 1083-1549 гг. [Тарабардин О.А., 2005]. «В настоящее время созданная хронология пополняется материалами Х-ХII вв. с целью ее максимального удревнения. Одновременно постепенно формируется поздняя часть шкалы, с использованием как образцов ХVII-ХХ вв. из археологических раскопок, так и древесины из архитектурных памятников Новгорода и его округи ХVI-ХIХ вв». Но не удалось ни удревнить дендрошкалу, ни сформировать ее позднюю часть. В статье [Тарабардина О.А., 2011] отмечено следующее: «дендрохронологическая шкала (древесно-кольцевая хронология) NOVPIN, сформированная в ходе исследований последних лет. Шкала доведена до 2007 г. и имеет хорошую корреляцию с европейскими хронологиями». Это «мимолетное» свидетельство мы не можем принять во внимание. Такие достижения необходимо отражать в тематических публикациях. 

Общие выводы по состоянию Новгородского дендрохронологического проекта сводятся к следующему.

1. Затратив огромные ресурсы в течении более чем 55 лет (с 1960 г.) удалось нарастить дендрошкалу в наше время всего на 87 лет.

2. Статус Новгородской дендрошкалы – «плавающая», абсолютно датированная по историческим данным. 

3. Новгородский дендрохронологический проект находится в глубоком кризисе.

4. Имеются некие факторы или феномены, препятствующие развитию Новгородской дендрошкалы «к живым деревьям».

Основой Новгородской дендрохронологии являются так называемые угнетения. Это одно или несколько годовых колец, ширина которых заметно меньше средней. Их биологический смысл понятен. Угнетения соответствуют годам, неблагоприятным для роста деревьев. Но часто деревья «болеют» и после стресса – дают небольшой прирост древесины. Поэтому длительность угнетений в Новгородской дендрошкале составляет 1-4 года. В наших терминах угнетения являются климатическими сигналами, которые записаны в стволах деревьев. Климатические сигналы – летние заморозки и длительные понижения температуры в период вегетации, могут быть записаны в деревьях также морозобойными (в их древесине имеются соответствующие патологические структуры), ложными и светлыми кольцами. На основе нескольких угнетений, выделенных на дендрокривых, последние увязаны между собой в единую систему, которая, собственно говоря, и является дендрошкалой конкретного раскопа. На основе угнетений между собой увязаны и дендрошкалы, построенные для разных раскопов Новгорода, а также дендрошкалы археологических слоев городов и археологических объектов европейской части России: Пскова, Орешка, Торопца, Полоцка, Белоозера, Смоленска и Мстиславля, Старой Ладоги, Старой Руссы и Рюрикова городища [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977; Черных Н.Б., 1972].

В 2005 и 2009 гг. по естественнонаучным данным выполнено альтернативное датирование Новгородской дендрошкалы [Тюрин А.М., 2005, 2009, 2010]. Применено пять независимых способов:

- по короткопериодным климатическим сигналам, записанным в годовых кольцах можжевельника Полярного Урала;

- по короткопериодным климатическим сигналам, отраженным в хрониках;

- по длиннопериодным климатическим сигналам, записанным в геотермических, дендрохронологических и гляциологических данных;

- по сигналам, записанным в калибровочной кривой радиоуглеродного датирования;

- по воронежской абсолютной дендрошкале.

Дендрошкала датирована 1271-1852 гг. 

Таким образом, сегодня имеется два варианта датировки Новгородской дендрошкалы: по датам строительства церквей и по естественнонаучным данным. Хроносдвиг между ними составляет 391 года. Однако, датирование по короткопериодным климатическим сигналам выполнено формально, без какого-либо анализа фактических данных. Это обусловило необходимость возвращения к этому вопросу.

3. Глобальные климатические сигналы

Если в Новгородской дендрошкале записаны климатические сигналы  (в виде узких годовых колец – угнетений), то представляется возможным выполнить ее независимое датирование. Угнетения нужно сопоставить с глобальными климатическими сигналами. Последние можно выделить по трем массивам независимой информации: дендорохоронологическим данным, извержениям вулканов и письменным свидетельствам.

За основу приняты результаты работ лаборатории дендрохронологии ИЭРиЖ УрО РАН. Для этого имеется несколько оснований.

1. Сотрудниками ИЭРиЖ построены дендрошкалы по лиственнице и ели Ямала для последних 4100 лет [Хантемиров Р.М. и др., 2011] и можжевельнику Полярного Урала до 641 г.  [Горланова Л.А., 2009; Hantemirov R.M., et al., 2000, 2004].

2. Полярный Урал, а также граница леса и тундры на Ямале являются экстремальными для жизни деревьев и кустарников. Исходя из этого, растительность в этих регионах имеет высокую чувствительность к глобальным и зональным климатическим сигналам. 

3. Климатические сигналы выделены на основе анализа комплекса аномальных (патологических) анатомических структур (морозобойные, ложные и светлые кольца). Они отражают летние заморозки и длительные понижения температуры в период вегетации.

4. По можжевельнику выделены доминирующие сигналы, которые проявились в более чем трети изученных образцов (Рис. 1).

5. Выполнено сопоставление климатических сигналов в хвойных Ямала с сигналами в дендроданных Северной Америки (юго-запад США, восточная и северо-западная Канада) и Евразии (Фенноскандия, Монголия, Таймыр, Якутия) [Хантемиров Р.М. и др., 2011]. Выделены глобальные сигналы. Они увязаны с кислотными пиками (сигналы об извержениях вулканов) в годовых слоях ледников Гренландии и Антарктиды, а также с письменными свидетельствами.   

Рис 1 – – Полярный Урал. Патологические структуры в годовых кольцах можжевельника сибирского [Hantemirov R.M., et al., 2000].
Ломаная линия – количество образцов (левая шкала). Столбиками обозначены климатические сигналы. Их высота соответствует количеству образцов с патологией в годовых кольцах (правая шкала). Цифрами обозначены годы с высоким уровнем патологии (доминирующие климатические сигналы)

Нами приняты во внимание и климатические сигналы (реперные годы), выделенные в:

- бристольских соснах (США) за последние более чем 5000 лет [Salzer M.W., Hughes M.K., 2007];

- лиственнице Татр, до 1044 г. (Словакия) [BüntgenU., etal., 2013];

- сосне Тибета, до 1510 г.  (Китай) [Fang K. et al., 2013];

- ели коридора Хэси, до 1775 г. (Китай) [Feng Chen, etal., 2011];

- ели Тянь-Шаня, до 1650 г. (Кыргызстан) [Соломина О.Н. и др., 2012];

- лиственница Алтая, две дендрошкалы, до 795 и 588 гг. (Россия) [Мыглан В.С. и др., 2015];

- хвойные Вологодчины, три дендрошкалы, до 1809, 1792 и 1790 гг. [Ловелиус Н.В., Лежнева С.В., 2014];

- сосне и можжевельнике Кольского полуострова и Фенноскандии [Shumilov O.I., 2007].

Вологодчина – это ближайший (географически и по климатическим условиям) регион к Новгородчине. В публикации [Карпухин А.А., Мацковский В.В., 2014] рассмотрена абсолютная Вологодская дендрошкала (по хвойным, до 1085 г.), составленная по археологическим данным и доведенная до живых деревьев. Акцент сделан на методические вопросы. Реперные годы (годы минимальной и максимальной ширины годовых колец) не приведены. В публикации [Соломина О.Н. и др. 2011] Вологодская дендрошкала рассмотрена в палеоклиматическом аспекте. Реперные годы приведены выборочно. В последней публикации рассмотрена и дендрошкала (по хвойным) по Соловкам (до 1186 г.). Реперные годы тоже приведены выборочно. Обращение к авторам публикаций с просьбой предоставить мне реперные годы к желаемому результату не привело.

Данные об извержениях вулканов, сформировавших глобальные климатические сигналы, приведены в нескольких публикациях. Авторы статьи [Breitenmoser P., etal., 2012] выполнили сопоставление извержений вулканов, при которых выброс сульфатного аэрозоля в стратосферу превысил 20 миллион тонн, и данных дендрохронологии. Извержения идентифицированы по кислотным пикам в годовых слоях ледников Гренландии и Антарктиды [Gao C.C., etal., 2008]. В данных дендрохронологии выявлялись не короткие сигналы (1-2 года), а относительно долговременный климатический отклик. Авторы публикации [EsperJ., etal., 2013] привели наиболее сильные извержения вулканов по параметру VEI (Volcanic Explosivity Index). Сигналы от них проявились в дендрошкалах, принятых во внимание. Особенности проявления извержений вулканов в дендроданных рассмотрены также в публикациях [Панов В.И., 2015;D’Arrigo R.,etal., 2013; Briffa K.R., etal.,1998; Gennaretti F., etal., 2013; Mann M. E., 2012].

На историко-аналитическом портале «Встарь, или Как жили люди» собраны летописные свидетельства о погоде и природных катаклизмах [Погода]. Данные по ним обобщены в монографии [Борисенков Е.П., Пасецкий В.М., 1988]. Ценные сведения о климатических проявлениях глобальных сигналов привели авторы статьи [Хантемиров Р.М. и др. 2011].

Многоярусные деревянные мостовые Новгорода являются артефактами навозного пласта культурного слоя. Их обновление (настилка очередного яруса) прекращена после застройки территории Окольного города городскими, в основном, каменными зданиями [Тюрин А.М., 2010-а]. В 1862 г. снят план Новгорода [План Новгорода]. На нем показана только городская застройка. Исходя из этого, для датирования Новгородской дендрошкалы во внимание приняты климатические сигналы до 1850 г. Нижний предел определен 1450 г. Сопоставление климатических сигналов и угнетений велось на двух уровнях. Работа с сигналами периода 1460-1812 гг. выполнена на формальном уровне. Сопоставление сигналов 1453 и 1814-1815 гг. с угнетениями выполнено неформально. Ниже приведены характеристики сигналов периода 1460-1812 гг.

Сигнал 1466 г. По дендроданным является глобальным в Северном полушарии [Хантемиров Р.М. и др. 2011]. Авторы последней публикации отнесли его к одному из двух исключительных климатических событий Нашей эры. Однако, сигналу не соответствует ни одно сильное извержение вулкана, достоверно идентифицированное по кислотным пикам в годовых слоях ледников. Климатический сигнал отражен в русских летописях. Весна 1466 г. была холодной. В мае два раза выпадал снег. В августе отмечены морозы [Борисенков Е.П., Пасецкий В.М., 1988].

Сигнал 1573 г. Выделен в кольцах можжевельника Полярного Урала. В дендрошкале по Ямалу и в других дендрошкалах он не проявился. Авторы монографии [Борисенков Е.П., Пасецкий В.М., 1988] отметили: «Целое десятилетие (1573-1582) ни одно значительное явление не потрясает Русь и ее соседей». К 1572 и 1573 гг. не приурочены наиболее сильные извержения вулканов.

Сигнал 1601 г. По дендроданным является глобальным [Хантемиров Р.М. и др., 2011]. Это второе (из двух) исключительное климатическое событие Нашей эры. Оно связано с извержением вулкана Уайнапутина (Перу) в феврале-марте 1600 г. Авторы публикации [Briffa K.R., etal.,1998] изучили по данным дендрохронологии влияние на климат извержений вулканов в Северном полушарии за последние 600 лет. Наибольшее оказало извержение 1600 г. Сигнал от этого извержения зафиксирован в сосне (узкое кольцо) и можжевельнике (узкое морозобойное кольцо) Кольского полуострова и Фенноскандии [Shumilov O.I., 2007]. В 1601 г. холодное лето отмечено в Англии и Италии. [Хантемиров Р.М. и др., 2011]. В России в этом году были летние заморозки «За грехи наши в начале лета грянули морозы, побило рожь (озимую) и яровые, и нашёл на крестьянский род великий голод» (Псковская летопись) [Погода]. Летом 1602 г. тоже отмечены морозы [Борисенков Е.П., Пасецкий В.М., 1988]. В 1601-1603 гг. на Руси был большой голод.

Сигнал 1609 г. Выделен в кольцах можжевельника Полярного Урала, как доминирующий. Но он приурочен к 1610 г. [Hantemirov R.M., etal., 2000]. В последующем сигнал, как доминирующий не показан [Горланова Л.А., 2009]. Не показан он и по результатам обобщения сигналов в можжевельнике Полярного Урала и хвойных Ямала [Hantemirov R.M., etal., 2004]. Однако, позднее по комплексу дендроданных сигнал 1609 г. идентифицирован как глобальный в Северном полушарии [Хантемиров Р.М. и др., 2011]. По кислотным пикам в годовых слоях ледников сильного извержения вулкана в 1608-1609 гг. не выявлено. В монографии [Борисенков Е.П., Пасецкий В.М., 1988] не приведены какие-либо данные об аномальной погоде на Руси в 1609-1611 гг.

Сигнал 1667 г. Выделен в кольцах можжевельника авторами публикации [Hantemirov R.M., etal., 2000] как один из доминирующих. Однако по результатам развития дендрошкалы он отнесен к 1666 г. и как доминирующий не идентифицирован [Горланова Л.А., 2009]. В дендрошкале по Ямалу ему соответствует морозобойное кольцо 1666 г. В ели Тянь-Шаня узкое годовое кольцо отмечено в 1667 г. Извержение достоверно не идентифицированного вулкана в 1666 г. оказало сильное влияние на климат в Северном полушарии [Briffa K.R., etal.,1998]. Авторы монографии [Борисенков Е.П., Пасецкий В.М., 1988] отмечают: «Вероятно, во второй половине июля [1666 г.] в Москве имело место значительное похолодание. … 31 июля ударил мороз. 1 августа заморозки повторились … В 1667 г. весной холода возвратились, а в начале сентября начались морозы».

Сигнал 1708 г. Выделен в кольцах можжевельника как один из доминирующих [Hantemirov R.M., etal., 2000]. В публикации [Горланова Л.А., 2009] как доминирующий не показан. В дондрошкале по Ямалу не выделен. Летних заморозков и засух в 1708 г. не отмечено [Борисенков Е.П., Пасецкий В.М., 1988].

Сигнал 1783 г. По дендроданным является глобальным. Однозначно связан с извержением вулкана Лаки (Исландия), которое началось 8 июня 1783 г. и продолжалось в 1784 г. Морозобойное кольцо выявлено в лиственнице одной из дендрошкал Алтая. «Резкое снижение температуры воздуха в то лето … было вызвано сухим туманом, покрывшим … территорию от Англии до Алтая. Необычно холодная погода пришла и на Аляску …, где реки и озера в середине лета покрылись льдом» [Хантемиров Р.М. и др., 2011]. По результатам реконструкции летних температур по ели Тянь-Шаня лето 1783 г. отнесено к наиболее холодным. Особенности климатических проявлений этого извержения приведены и в публикациях [Jacoby G.C., etal., 1999; Stothers R.B., etal., 1996].

Сигнал 1797 г. Выделен в кольцах можжевельника как один из доминирующих [Hantemirov R.M., etal., 2000], но в последующем из них исключен [Горланова Л.А., 2009]. В дендрошкале по Ямалу не выделен. По дендроданным коридора Хэси лето 1797 г. выделено как одно из наиболее холодных. По дендроданным Тибета выделены годы, в том числе 1796 г., с экстремально сухим климатом. В лиственнице Алтая одной из дендрошкал выявлено морозобойное кольцо. Аномальных погодных явлений в этом году в России не отмечено.

Сигнал 1811 г. Выделен в кольцах можжевельника как один из доминирующих. В дендрошкале по Ямалу не выделен. В дендрошкале по Татрам одно из узких годовых колец приурочено к 1811 г. Аномальных погодных явлений не отмечено.

Ранжируются климатические сигналы (в контексте датирования Новгородской дендрошкалы) практически однозначно.

1. Климатические сигналы 1466, 1601, 1609, 1783 гг. являются глобальными. Причем, сигналы 1466, 1601 гг. связаны с двумя самыми исключительными климатическими событиями Новой эры. Эти четыре сигнала обязаны проявиться в Новгородской дендрошкале.

2. Климатические сигналы 1667 и 1797 гг., возможно, являются глобальными. Они могут быть записаны и в Новгородской дендрошкале.

3. Климатические сигналы 1573, 1708 и 1811 гг. связаны с понижениями летних температур, проявившимися локально на Полярном Урале. Они не приняты во внимание при датировании Новгородской дендрошкалы.

Таким образом, в Новгородской дендрошкале следует искать климатические сигналы 1466, 1601, 1610, 1667, 1783 и 1797 гг.

4. Климатические сигналы в Новгородской дендрошкале

Климатические сигналы (угнетения) приведены в разделе «Угнетения Новгородской шкалы» монографии [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977] (Стр. 82). При этом их хронологический период ограничен 1001-1462 гг. Именно эти угнетения и приняты нами во внимание при датировании Новгородской дендрошкалы. 

При выделении угнетений авторы монографии руководствовались чисто техническими соображениями – удобством сборки дендрошкал и их взаимоувязке. Рассмотрим это на конкретном примере. Выделено угнетение 1219-1220 гг. Но, в тексте отмечается: «Падение прироста, начавшееся после 1217 г., катастрофически достигает минимума в 1219 г.» Иллюстрация проявления этого угнетения приведена на рисунке 2. В 1217 г. деревья живут свой жизнью. Ширина кольца этого года меняется у них хаотично. Но в 1218 г. что-то произошло. Ширина годового кольца уменьшилась. В 1219-1220 гг. деревья «болеют» после стресса. Ширина годовых колец минимальная. Некоторые деревья «болеют» и в 1221 г. То есть, климатический сигнал следует датировать 1218 г., а угнетение – 1218-1220 гг.

Рис. 2 – Выделение климатического сигнала по угнетению 1218-1220 гг.
Черный цвет – фрагмент рисунка 39 из монографии <Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977>,
красный – интерпретация А.М. Тюрина

Угнетение 1155-1156 гг. Выделено как угнетение 1155 г. (Стр. 82). Но ниже отмечается: «Падение прироста приходится на середину этого отрезка, а самые узкие кольца – на 1155-1156 гг.» Общим для Белозерской и Новгородских дендрошкал является угнетение 1155-1556 гг. (Стр. 58), а для Новгородской и Торпецской – только 1155 г. (Стр. 52). По совокупности данных мы приняли, что это угнетение относится к 1155-1156 гг.

Угнетение 1191-1193 гг. Выделено как угнетение 1191-1192 гг. (Стр. 82). Но ниже делается вывод, что в него следует включить и 1193 г. (Стр. 90).

Угнетение 1264-1267 гг. Выделено как угнетение 1264 г. (Стр. 82). Но ниже отмечается «Следующее десятилетие также имеет постоянную группу узких колец, приходящихся на 1265-1267 гг.» (Стр. 85). 

В итоге имеем следующие угнетения: 1008-1010, 1029-1032, 1055, 1075, 1085, 1094, 1102-1103, 1111-1112, 1120, 1132-1133, 1155-1156, 1162-1163, 1176, 1185-1186, 1191-1193, 1210-1212, 1218-1220, 1231, 1237, 1259, 1264-1267, 1270, 1278-1279, 1283-1284, 1299, 1311-1312, 1329, 1334, 1351-1354, 1359-1360, 1380, 1392, 1406, 1424, 1457-1458 гг.

Угнетениями охарактеризован период 1001-1462 гг. (462 лет). Всего их 35. В среднем одно угнетение на 13 лет. 17 угнетений проявились одним узким годовым кольцом, 11 – двумя. 4 угнетения имеют длительность три года, 3 – четыре года. Общая суммарная длительность угнетений – 63 года, что составляет 13,7% от длительности интервала дендрошкалы.

5. Результаты формального датирования

Технология поиска в Новгородской дендрошкале проявлений интересующих нас климатических сигналов сводится к следующему. Сформировано две временные последовательности. Годам с климатическими сигналами (глобальными и возможно глобальными) и угнетениям в дендрошкале присвоено значение «1», без них – «0». Рассчитана функция взаимной корреляции между годами угнетений и климатическими сигналами. Начальный хронологический сдвиг равен 339 лет (совмещены угнетение 1458 г. и климатический сигнал 1797 г.), конечный – 466 лет (сигнал 1466 г. соответствует 1001 г. Новгородской дендрошкалы).

Максимальное значение коэффициента корреляции, равное 5, получено при сдвиге на 391 год (Рис 3). При этом для 2 значений сдвигов коэффициент корреляции равен 3, для 22 – 2, для 41 – 1, для 62 – 0. Средний коэффициент корреляции – 0,75. В первом приближении он характеризует случайное совпадение сигналов, то есть, «белый шум». Максимальный коэффициент корреляции превышает его уровень в 6,7 раза. При таких параметрах функции взаимной корреляции вероятность случайного совпадения годов глобальных климатических сигналов и угнетений в Новгородской дендрошкале близка к нулю. Общий вывод однозначен: даты Новгородской дендрошкалы сдвинуты в прошлое на 391 год. Совмещение угнетений в Новгородской дендрошкале и глобальных климатических сигналов показано на рисунке 4.

Рис. 3 – Функция взаимной корреляции между годами угнетений в Новгородской дендрошкале и глобальными климатическими сигналами



Рис. 4 – Оптимальное совмещение годов угнетений в Новгородской дендрошкале и глобальных климатических сигналов

Все четыре сигнала, достоверно выделенные как глобальные, проявились в Новгородской дендрошкале угнетениями. Выявлен в ней и один из двух возможно глобальных сигналов. Ниже приведены их характеристики.

Сигнал 1466 г.: локальные минимумы и максимумы ширины годовых колец, приуроченные к 1466 г. (по Б.А. Колчину – 1075 г.). Часть дендрокривых на него не прореагировала [Тюрин А.М., 2005].

Сигнал 1601 г.: 3 узких годовых кольца 1601-1603 гг. (по Б.А. Колчину – 1210-1212 гг.). К его проявлению можно отнести и относительно узкие кольца 1600 и 1604 гг. [Тюрин А.М., 2005].

Сигнал 1609 г.: три узких кольца 1609-1611 гг. (по Б.А. Колчину – 1218-1220 гг.).  

Сигнал 1783 г.:  узкое кольцо 1783 г. (по Б.А. Колчину – 1392 г.). К его проявлению можно отнести и узкое кольцо 1784 г.: «90-е годы XIV в. отмечены циклом угнетений 1392-1393 гг.» [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977].

Сигнал 1797 г.: узкое кольцо 1797 г.  (по Б.А. Колчину – 1406 г.). К его проявлению можно отнести и кольцо 1798 г.: «определяющим для этого хронологического отрезка является угнетение 1406-1407 гг., где самое узкое кольцо обычно приходится на 1406 г.» [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977]. Этот сигнал ярко проявился и в дендроданных по Вологодчине (Рис. 5). Ширина кольца 1796 г. относительно большая. В 1797 г. произошло ее резкое уменьшение. Уменьшена и ширина кольца 1798 г. Ширина кольца 1799 г. соответствует общему тренду. Угнетение 1424 г. в Вологодской дендрошкале не проявилось. Этим мы положили начало датированию Новгородской дендрошкалы по массиву дендроданных по Вологодчине. 

Рис. 5 – Вологодчина. Осредненные значения ширины годовых колец по трем дендрошкалам
[Ловелиус Н.В., Лежнева С.В., 2014]

Уровень «белого шума» в функции взаимной корреляции сигналов и угнетений составляет 0,75. Это при 6 сигналах. В группу сигналов, для которых ведется поиск соответствующих угнетений в Новгородской дендрошкале, можно включить и сигналы, локально проявившиеся на Полярном Урале в 1573, 1708 и 1811 гг. Уровень «белого шума» при этом увеличится до 1,5. Это ничего не меняет. Совпадение с угнетениями пяти приведенных выше сигналов дает коэффициент корреляции равный 5. Он превышает уровень «белого шума» более чем в три раза.

В функции взаимной корреляции появились еще два экстремума со значением 3. Экстремум при сдвиге на 389 лет является «побочным» проявлением экстремума на сдвиге 391 год. При сдвиге на 446 лет угнетения совпали с сигналами 1601, 1609 и 1797 гг. Величина экстремума превышает уровень «белого шума» в 4 раза. То есть, это не случайное совпадение климатических сигналов и угнетений. Здесь мы имеем дело с угнетениями-дубликатами. Этот вопрос рассмотрен в публикации [Тюрин А.М., 2016].

Вывод: даты Новгородской дендрошкалы сдвинуты в прошлое на 391 год.

6. Климатические сигналы 1453 и 1814-1815 гг.

При выделении сигналов мы базировались на данных по можжевельнику Полярного Урала по состоянию на 2000 г. [Hantemirov R.M., et al., 2000]. Это минимизирует влияние того, что наработано в мере за последние 15 лет. Например, авторы публикации [Клименко В.В. и др., 2000], сравнивая свою реконструкцию климата высоких широт Северо-восточной Европы с другими версиями, отмечают, что «все реконструкции показывают … похолодания 1450-х и 1810-х гг., связанные с крупнейшими за тысячелетие извержениями вулканов Кувае (1453 г.) и Тамбора (1816 г.)». Если «все показывают», то, возможно, их проявления будут искусственно «найдены» и в дендроданных.

Климатический сигнал 1453 г. в можжевельнике авторами публикации [Hantemirov R.M., et al., 2000] не выделен. Возможно, по причине небольшого числа образцов (Рис. 1). В последующем он выделен как доминирующий [Горланова Л.А., 2009]. В публикациях [Hantemirov R.M., et al., 2004; Хантемиров Р.М. и др., 2011] отнесен к глобальным. В монографии [Борисенков Е.П., Пасецкий В.М., 1988] отмечено: «зима 1453 г. была бесснежной («голой»). Летом и осенью шли столь сильные дожди, что жители Псковской земли не смогли посеять озимых. 5 сентября 1453 г. «мраз много обилия побил». Дожди летом, вызывавшие наводнения «ак весной», продолжались четыре года подряд и привели к голоду». Климатический сигнал связывается с извержением вулкана Кувае (Вануату).

По результатам анализа приведенных выше публикаций мы пришли к мнению, что время извержения – 1453 г., и его локализация определены недостоверно. Это подтверждается тем, что авторы публикации [Хантемиров Р.М. и др., 2011] ссылаются на довольно «старую» статью [Briffa K.R., etal. 1998]. Тем не менее, сигнал выделен в дендроданных в кольце 1453 г. Соответствующего ему угнетения (1062 г.) авторы монографии [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977] не выделяют. Однако оно присутствует в статье [Черных Н.Б., 1972]. «Следует отметить, что две многолетние кривые роста годичных колец дерева из Торопца позволили проследить идентичность циклов узких колец на торопецких и новгородских кривых XI и частично X в. (1075-1077 гг., 1063-1065, середины 50-х годов XI в., 1032-1033, 1007-1009, 995, 986-987, 964-965 гг.)». Неполное совпадение сигнала 1453 г. с угнетением 1063-1065 гг. связано, скорее всего, с особенностями выделения последнего. В него не включен 1062 г. Если его включить в угнетение, то оно будет полностью соответствовать свидетельствам «дожди летом … продолжались четыре года подряд».

Извержение вулкана Тамбора (Индонезия) началось 5 апреля 1815 г. Оно проявилось в дендрошкалах Северного полушария [Briffa K.R., etal., 1998; Feng Chen, etal., 2011; EsperJ., etal., 2013]. В хвойных Ямала [Hantemirov R.M., etal., 2004] и можжевельнике Полярного Урала сигнал от него не выделен [Хантемиров Р.М. и др., 2001; Горланова Л.А., 2009]. Позднее найден в кольце 1816 г. (параметр: «выпавшие и узкие кольца»). То есть, сигнал 1815 г. проявился в дендроданных, принятых нами как базовые, не «ярко». Но имеется еще один сигнал. Он связан с извержением Майон (Филиппины) в феврале 1814 г. И этот сигнал тоже проявился в дендроданных [Feng Chen, etal., 2011]. На территории Европы возможно проявление суммарного эффекта от этих двух извержений вулканов. «Лето [1815 г.]  во Франции, Германии и других соседних странах отличалось исключительным обилием влаги. … По мнению ученых, это был самый дождливый год после лета 1770 г. … Лето [2016 г.]  отличалось необычайно «пестрой» погодой в России. Местами была засуха, местами шли дожди, вызывавшие наводнения» [Борисенков Е.П., Пасецкий В.М., 1988].

В соответствии со свидетельствами два рассматриваемых сигнала (1814 и 1815 гг.) проявились в характерных аномалиях погоды в 1815 и 1816 гг. В Новгородской дендрошкале им соответствует угнетение 1815 г. (1424 г. по Б.А. Колчину). В дендроданных по Вологодчине сигналы 1814 и 1815 гг. не проявились (Рис. 5). Таким образом, угнетение 1424 г. соответствует аномалиям погоды в Западной и Центральной Европе и связано с извержениями вулканов в 1814-1815 гг.

Общий вывод: глобальным климатическим сигналам 1453 и 1814-1815 гг. в Новгородской дендрошкале соответствуют угнетения, но со сдвигом на 391 год.

7. Верификация результатов датирования

Всего по результатам археологического изучения Новгорода построено 12 локальных дендрошкал. Основу большинства из них составляют многоярусные мостовые. Дендрошкалы по раскопам: Неревской – 884-1462/1853 гг., Ильинский – 957-1436/1827 гг., Буянянный – 1027-1368/1759 гг., Михайловский – 929-1447/1838 гг., Кировский – 1036-1410/1801 гг., Вал у церкви Петра и Павла – 1196-1437/1828 гг. [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977], Троицкий – 816-1449/1840 гг., Добрыни – 1147-1301/1692 гг., Посольский – 1182-1354/1745 гг., Федоровский – 865-1535/1926 гг., Андреевский – 1074-1371/1762 гг., Никитинский – 1104-1451/1842 гг. [Тарабардина О.А., 2009]. Последние годы дендрошкал – «по Б.А. Колчину»/«по А.М. Тюрину», соответствуют, в основном, времени укладки верхнего ярус мостовых (году прекращения их строительства). Но уже построенными мостовыми люди могли пользоваться до 20 лет. Наши даты согласуются с этапами градостроительства Новгорода в 18-19 веках. В 1701 году осуществлено укрепление Новгорода. В 1723 году принят указ Сената «В Новгороде на погорелых местах хоромное деревянное строение строить регулярно как в СП-Бурге …». В 1778 г. утвержден Генеральный план перестройки Новгорода. То есть, последние годы локальных дендрошкал соответствуют времени прекращения существования деревянных усадьб и мостовых в связи с перепланировкой районов города. 

Передатированные дендрошкалы не «протыкают» план Новгорода 1862 г. [План Новгорода]. Исключение составляет дендрошкала Федоровского раскопа. Но с ней проблем не имеется. Она построена по мостовым (1280-1340 гг.) и сооружениям [Дубровин Г.Е. и др., 1994]. В нее включены образцы по погребу-леднику. Дата рубок деревьев – 1535 г. Это соответствует 1926 г. Конечно, погреба-ледники строили в Новгороде до массового появления электрических холодильников, то есть до 60-х годов 20 века.  

 «Большая часть датированных образцов Посольского раскопа относится к достаточно узкому хронологическому периоду – 1320-1350 гг., на основе сосновых моделей этого времени была построена дендрохронологическая шкала Посольского раскопа, крайними точками которой являются 1182 и 1354 г. Для более позднего периода ее дополняет короткая последовательность годичных колец 1447-1554 г. (впускные сооружения)» [Тарабардин О.А., 2009]. Впускные сооружения датированы 1554 г. или реально – 1945 г. Это обычные послевоенные землянки, в которых жили люди в городе, разрушенном в годы Великой Отечественной войны.

«Бревенчатая мостовая в проезде Водяных ворот (шурф у Софийской звонницы) сооружается около 1521 г.» [Тарабардина О.А., 2009]. 1521 г. соответствует 1912 г. Здесь имеются некоторые проблемы. На территории Кремля с середины 19 века уложена булыжная мостовая. Камнем были выложены и действовавшие въезды в него. Судя по фотографиям, в нулевых годах 20 века Водяные ворота были закрыты решеткой. То есть, ими не пользовались. Но сам проем ворот могли использовать в качестве склада. Он вполне мог быть обустроен мостовой. Автор публикации подчеркивает, что мостовая «данного типа» датирована впервые. Но, возможно, здесь все проще. Ранее этот же автор написал следующее: «Датировано 4 из 12 дендрообразцов – лежень Софийской звонницы и один из ярусов мостовой, крайними точками шкалы являются 1339 и 1454 гг.» [Тарабардина О.А., 2005]. То есть, дата мостовой младше лежня. В соответствии с этим ее соорудили до 1845 г., то есть до укладки в Кремле булыжной мостовой.

Лежень Софийской звонницы датирован 1455 г. [Тарабардин О.А., 2009]. Реально это 1846 г. Мы не утверждаем, что звонница построена в этом году. Возможно, «лежнем» укреплен ее фундамент. В публикации [Журавлев Ю.В., 1958] приведены свидетельства о звоннице Софийского собора. «Первые сведения о звоннице Софийского собора относятся к 1437 году. Летописец упоминает о ней в связи с сильным наводнением, во время которого подмыло каменную кремлевскую стену, и старая звонница, стоявшая или на стене, или около стены, обрушилась в Волхов. О том, где стояла эта звонница и как она выглядела, мы ничего не знаем. Через 2 года архиепископ Евфимий II ставит новую звонницу на месте современной». То есть, в соответствии с письменным свидетельствам звонница построена в 1479 г. Дендрохронологическая дата лежня этому не соответствует. 

Общая дендрошкала Новгорода NOVPIN охватывает период 1083-1549 гг. [Тарабардина О.А., 2009]. 1549 г. соответствует 1940 г. Эта дата характеризует какое-то сооружение, построенное за год до начала войны, разрушенное во время нее и погребенное обломками каменных зданий.

Имеется лежень фундамента трапезной церкви Благовещения и бревна церкви Успения Богородицы. Их дендродаты приведены выше. Но с ними тоже не имеется никаких проблем. Эти уникальные данные не включены в дендрошкалу Новгорода NOVPIN. Вариантов здесь два. Либо дендроданные по этим объектам не достоверные, либо они автоматически встраиваются в NOVPIN «не в те годы». Однозначные заключения авторов монографии [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977] опровергают первую версию относительно лежня: «Это было бревно диаметром в 52 см, с очень хорошо сохранившейся древесиной, возрастом 420 лет. … График колебаний годичных колец очень четко и уверенно наложился на общую Новгородскую дендрохронологическую шкалу. Все основные угнетения и вековые циклы годичного прироста хорошо совпадали, начиная с угнетений 1191 и 1192 гг.» Первая версия относительно дендроданных по церкви Успения Богородицы опровергается тем, что на них базировалось датирование верхнего сегмента Смоленской дендрошкалы (этот вопрос рассмотрен в публикации [Тюрин А.М., 2016]). Остается версия «не в те годы».

Автор статьи [Карпухин А.А., 2009] привел обобщенные данные по «археологическим» дендрошкалам городов и исторических объектов европейской части России. Указано, что Новгородская дендрошкала охватывает интервал 800-1680 гг. Очевидно имеется в виду та дендрошкала, которая развивается специалистами Института археологии. По ней мы ничего сказать не можем. Информацию о том, на основе каких данных удалось нарастить ее до 1680 г., мы не нашли. Приведены данные по «археологическим» дендрошкалам еще 16 объектов. Все они «плавающие». Большинство из них абсолютно датировано по Новгородской дендрошкале. Верификация по ним хроносдвига на 391 год будет выполнена нами позднее. Но это только в том случае, если опубликованы их характеристики.

В публикации [Тарабардина О.А., 2014] приведены результаты датирования конструкций моста через Волхов. Соответствующие археологические данные рассмотрены в статье [Тюрин А.М., 2010-в]. На рисунке 6 прямоугольниками показаны этапы его строительства, цифра у его правого окончания соответствует году завершения этапа (самая молодая порубочная дата). Как мы понимаем, часть деревянных конструкций датирована по фрагменту Новгородской дендрошкалы 16-20 веков. Полученные даты соответствуют свидетельствам о строительстве моста. Другая часть конструкций датирована по NOVPIN. Даты попали в 13-14 века. При этом образовалась лакуна в 180 лет. Мост в этот период не обновлялся и не ремонтировался. Коррекция за хроносдвиг на 391 год все ставит на свои места. Впервые мост построен в 1535 г. В дальнейшем он ремонтировался или перестраивался. Здесь имеется еще одна проблема. В летописном Великом Новгороде было минимум два моста «Тогда бысть вода велика в Вольхове, и снесе великого мосту 10 городень, и Жилотужьскый мост, по Величи дни на третьей неделе, в среду» (летопись Авраамки) [Погода]. Нашли ли археологи остатки второго моста?

Рис. 6 – Результаты дендрохронологического датирования деревянных конструкций моста через Волхов
[Тарабардина О.А., 2014]. Информация красным цветом нанесена А.М. Тюриным

Против нашей датировки Новгородской дендрошкалы «голосуют» летописные даты строительства восьми церквей (1300, 1342-1343, 1355, 1371, 1384, 1418, 1421, 1467 гг.), дендроданные по которым явились основой ее абсолютного датирования археологами, либо подтвердили их датировку. Это немного странно. Авторы публикации [Черных Е.Н., Черных Н.Б., 2005] привели сопоставление дендродат и письменных дат строительства 25 церквей русского Севера. Отмечено следующее: «порой дендродаты более определенно отвечают на вопрос о времени строительства той или иной церкви, нежели нередко противоречивые архивные данные». И это для периода 1575-1915 гг. А для периода 1300-1467 гг. восемь дендродат по церквям совпали с летописными датами их строительств «год в год» (со сдвигом на 1 год).

В статье [Тарабардина О.А., 2011] приведены результаты верификации дат Новгородской дендрошкалы по крепости Ландскрона в устье реки Охты (район Санкт-Петербурга). В соответствии с летописными свидетельствами шведы построили первую крепость на этом месте в 1300 г. А в 1301 г. она была разрушена русскими войсками. По результатам раскопок найдены остатки этой крепости, в том числе бревна. Они датированы по NOVPIN 1300 г. Все сошлось. Но сошлось только на основе предположения о том, что даты новгородской дендрошкалы сдвинуты на один год в прошлое, относительно датировки Б.А. Колчина. Проверить же результаты дендрохронологического датирования крепости – 1300 г., мы не можем. Фактические данные в публикации не приведены.   

Специалисты, развивающие общую дендрошкалу Новгорода NOVPIN, в первую очередь обязаны были выполнить верификацию результатов ее датирования. Независимая дендрошкала протяженностью 237 лет, собранная Б.А. Колчиным в 1960 г. по дендроданным из пяти церквей с известными датами постройки, приведена в соответствующих археологических отчетах. В других отчетах приведены дендроданные по трем церквям, которые подтвердили правильность датировки. Результаты верификации должны были быть опубликованы уже несколько лет назад. А вместо этого, автор обзорной статьи [Тарабардина О.А., 2009] называет «плавающую» Новгородскую дендрошкалу абсолютной (абсолютными являются дендрошкалы, привязанные к живым деревьям) и не упоминает о способе ее датирования. Это же делает автор обзорной статьи [Карпухин А.А., 2009]. «Плавающие» археологические шкалы городов и исторических объектов называет абсолютными и не указывает способ их датирования. Похоже, специалисты осознают то, что дендрохронология на службе археологов находится в тупике. 

Совершенно уникальные результаты датирования новгородских дендроданных приведены в публикации [Пежемский Д.В., Мацковский В.В., 2013]. Дендроданные, характеризующие захоронения около Никольского собора на Ярославовом дворище, датированы по Вологодской дендрошкале. На фрагменте ее мастер-хронологии, приведенном на рисунке, ясно видны угнетения, связанные с глобальными климатическими сигналами 1453 и 1466 гг. Они находятся на своем календарном месте. То есть, Вологодская дендрошкала не «сдвинута». По дендродатам и другим характеристикам все погребения отнесены «к ранней поре «московского» периода» (не ранее 1478 г.). Против такого дендрохронологического датирования и дат захоронений никаких возражений не имеем. Захоронения около Никольского собора характеризуют время основания поселения на Торговой стороне – последняя четверть 15 века. Однако, здесь возможна концептуальная ошибка. Первые захоронения могут быть связаны со становлением христианства и, соответственно, его ритуала захоронения тел умерших людей. Но тогда «провисает» летописная дата строительства Никольского собора – 1113 г. [Андреев В.Ф., 1984]. Впрочем, она «провисает» и по результатам, приведенным в рассматриваемой публикации. Захоронений около собора ранее конца 15 века не найдено.

В публикации [Пежемский Д.В., Мацковский В.В., 2013] имеется две «странности».

1. По захоронениям получены дендродаты: 1450, 1470, 1473, 1480, 1492, 1512, 1513, 1514 гг. Они укладываются и в Новгородскую дендрошкалу NOVPIN (1083-1549 гг.). Авторы публикации были обязаны выполнить датирование дендроданных и по ней. Возможно, с привлечением новгородских специалистов. Обязаны были на рисунке в публикации привести и фрагмент мастер-хронологии NOVPIN (рядом с фрагментом мастер-хронологии Вологодской дендрошкалы). Но этого не сделано. Причина проста. Такое датирование «отправит» захоронения в 11-12 века. А по атрибуции они явно не ранее конца 15 века. Сопоставление же мастер-хронологий NOVPIN и Вологодской дендрошкалы покажет их несоответствие.

2. Цитата: «система дренажных труб Ярославова Дворища была дендрохронологически датирована О.А. Тарабардиной 1422 годом». Авторы статьи были обязаны привести на рисунке 2 своей статьи и дендрокривые, характеризующие трубы. Построенная ими дендрошкала охватывает период 1323-1514 гг. Перекрытие с дендрокривыми по трубам составляет около 100 лет. 

Авторы публикации [Пежемский Д.В., Мацковский В.В., 2013] опытные специалисты. Другие их статьи отличаются высокой методической культурой. И в отмеченной статье авторы безупречны. Выделенная А.В. Арциховским парадная «княжеская дорога», выложенная валунной кладкой, по результатам новых раскопок идентифицирована ими как «полуразобранные фундаменты каменной пристройки к Никольскому собору (притвора или галереи)». А то, что считалось «помостом» вечевой посадничьей «степенью» – «остатками разрушенной гробницы XVI–XVII вв.» Ко всему прочему, эти примеры иллюстрируют запредельный уровень фантазий археологов второй половины 20 века, прежде всего, А.В. Арциховского и В.Л. Янина. Допустить отмеченные «странности» в рассматриваемой статье авторы могли только в одном случае. Специалисты Новгородского музея-заповедника не предоставили им свои дендроданные по Новгороду. Вот В.В. Мацковский и датировал по Вологодской дендрошкале то, что «откопал» Пежемский Д.В. Но, похоже, они плохо представляют последствия такого датирования новгородских дендроданных.

Вывод: достоверных дендрохронологических дат, которые противоречат их передатировке на 391 год, в Новгородской дендрохронологии не имеется.

Здесь еще раз можно вернуться к реконструкции хронологии поселений на месте Новгорода. Конец 15 века (самые ранние захоронения около Никольского собора) – возникновение поселения на правом берегу Волхова. 1535 г. – строительство первого моста через него. На плане Новгорода 1611 г. крепость (новгородский кремль) показана [Янин В.Л, 1999]. Она не могла быть построена ранее строительства моста через Волхов. Скорее всего, крепость построена в период одной из русско-шведских или Ливонской войн второй половины 16 века.

8. Главная проблема независимого датирования Новгородской дендрошкалы

Проблема одна – высочайшая засекреченность дендроданных по Новгороду. Особо засекречены данные лаборатории дендрохронологии Новгородского государственного объединенного музея-заповедника. Общая дендрошкала Новгорода NOVPIN не опубликована. Реперные годы в ней – тоже. Более того, ее характеристик нет даже в диссертационной работе О.А. Тарабардиной [2007]. Мастер-хронология NOVPIN не приведена в публикациях даже в виде рисунка. И только в одной из них на рисунке имеется фрагмент мастер-хронологии 1120-1300 гг. [Тарабардина О.А., 2011]. Он рассмотрен в нашей статье [Тюрин А.М., 2016].

В диссертации [Тарабардина О.А., 2007] отмечено следующее: «промежуточные хронологи (NOVPIN01 и NOVPIN02) были сопоставлены Т. Бартолином с существующим хронологиями по сосне для различны регионов Швеции (Dalarma, Soderkoping, Gotland) и Финляндии …. В результате стало очевидным, что новгородские шкалы демонстрируют наиболее высокую степень сходства с материалами Юго-Восточной Финляндии». Данные этой верификации тоже не опубликованы. Вместо этого ссылка на Т. Бартолина. И что означает «наиболее высокая степень сходства»? Как быть с тем, что по результатам датирования Ландскрона сделан вывод, что даты новгородской дендрошкалы сдвинуты на один год в прошлое?

Вывод: характеристики общей дендрошкалы Новгорода NOVPIN тщательно засекречены.

Выводы и рекомендации

1. Технология датирования:

- по трем массивам независимой информации (дендорохоронологические данные, извержения вулканов и письменные свидетельства) выделены глобальные климатические сигналы в период 1450-1850 гг.;

- выполнено их сопоставление с годами угнетений (относительно узких годовых колец), выделенных в Новгородской дендрошкале авторами публикаций [Колчин Б.А., Черных Н.Б., 1977; Черных Н.Б., 1972] в ее интервале 1001-1462 гг.;

- выявлены угнетения, соответствующие семи глобальным сигналам: 1453, 1466, 1601, 1610, 1783, 1797, 1814-1815 гг., но со сдвигом на 391 год.

2. Общий вывод: даты, принятые в Новгородской дендрохронологии, сдвинуты в прошлое на 391 год.

3. Заключение: достоверных дендрохронологических дат, которые противоречат передатировке на 391 год, в Новгородской дендрохронологии не имеется. 

4. Общая рекомендация: опубликовать мастер-хронологию дендрошкалы Новгорода NOVPIN.

5. Методическая рекомендация: датировать «плавающую» дендрошкалу NOVPIN по абсолютной Вологодской дендрошкале

Послесловие

«В 1937 году при раскопках Новгородским музеем восточной части Ярославова Дворища было найдено несколько деревянных желобов, которые первоначально были датированы XVI-XVII столетиями. Дальнейшее изучение показало, что такая датировка ошибочна. Желоба лежали непосредственно на слое с типичными находками XII-XIII веков. В следующие годы в слоях именно этого раннего времени такие желоба стали находить один за другим» [Федоров Г.Б., 1953]. Получается, что специалисты Новгородского музея были правы.

Литература

Андреев В.Ф. Княжеский двор в древнем Новгороде // Новгородский исторический сборник, Вып. 2 (12), Л., 1984, с. 114-126.

Борисенков Е.П., Пасецкий В.М. Тысячелетняя летопись необычайных явлений природы.  М.: Мысль. 1988.

Дубровин Г.Е., Тарабардина О.А., Хорошев А.С. Работы на Федоровском раскопе в 1993 г. // Новгород и Новгородская земля. История и археология (Материалы научной конференции). Новгород, 26-28 января 1994 г., вып.8, 1994, с. 8-10. http://www.novsu.ru/file/18430

Горланова Л.А. Дендроклиматический анализ можжевельника сибирского (Juniperus sibirica burgsd.) на Полярном Урале. Реферат диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук. 2009.

Журавлев Ю.В. Звонница Софийского собора // Новгород, 1958. http://www.rusarch.ru/zhuravlev1.htm РусАрх

Карпухин А.А. Абсолютные дендрохронологические шкалы археологических памятников европейской части России // Археология, этнография и антропология Евразии, № 1 (37), 2009, с. 62-70.

Карпухин А.А., Мацковский В.В. Абсолютная генерализированная дендрохронологическая шкала бассейнов рек Шексна и Сухона (1085-2009 гг.) // Российская археология, 2014, № 2, с. 76-87.

Клименко В.В., Мацковский В.В., Пахомова Л.Ю. Колебания климата высоких широт и освоение Северо-восточной Европы в Средние века // История и современность, 2012, № 2, с. 130-163.

Колчин Б.А. Топография, стратиграфия и хронология Неревского раскопа. Труды Новгородской археологической экспедиции. Том 1. Материалы и исследования по археологии СССР (МИА). № 55, под ред. А.В. Арциховского и Б.А. Колчина. М. 1956.

Колчин Б.А., Черных Н.Б. Дендрохронология Восточной Европы. - М., «Наука». 1977.

Константинова Т.М. Археологические работы Новгородского музея в послевоенный период // Новгородский исторический сборник, 1959, Вып. 9.

Ловелиус Н.В., Лежнева С.В. Межгодовые и многолетние изменения прироста сосны в Вологодской области // Общество. Среда. Развитие, 2014, № 2 (31), с. 199-206.

Мыглан В.С., Баринов В.В., Назаров А.Н. Построение тысячелетних древесно-кольцевых хронологий Koksu и Tara для территории Алтая // Журнал Сибирского федерального университета. Серия: Биология, 2015, Т. 8, № 3, с. 319-332.

Носовский Г.В., Фоменко А.Т. Новая хронология Руси, Англии и Рима. Москва. 2001. //chronologia.org/rusangl/rusangl.htm Сайт проекта «Новая Хронология». //chronologia.org/images/book/v4b_t.jpg

Панов В.И.Связь дендрохронологии с крупными биосферными явлениями (на примере изменений ширины годичных древесных колец хвойных растений после извержений вулканов) //
Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Естественные и технические науки, 2015, № 7-8, с. 45-55.

Пежемский Д.В., Мацковский В.В. О датировке кладбища у Никольского собора на Ярославском Дворище в Великом Новгороде // Вестник антропологии, 2013, № 3(25), с. 89-99. 

План Новгорода, снятый в 1862 году и хромолитографированный в Военно-Топографическом Депо.

Погода, гео- и климатические катаклизмы. http://www.lifeofpeople.info/themes/?theme=1.8 Историко-аналитический портал «Встарь, или Как жили люди». http://www.lifeofpeople.info/about/

Соломина О.Н. Мацковский В.В., Жуков Р.С. Вологодская и Соловецкая дендрохронологические «летописи» как источник данных о климате последнего тысячелетия // Доклады академии наук, 2011, Том 439, № 4, с. 539-544.

Соломина О.Н., Долгова Е.А., Максимова О.Е. Реконструкция гидрометеорологических условий последних столетий на Северном Кавказе, в Крыму и на Тянь-Шане по дендрохронологическим данным. М.; СПб.: Нестор-История. 2012. 232 с.

Тарабардина О.А. Дендрохронологические исследования в Новгороде в 1995–2003 гг. // Археология и естественнонаучные методы, 2005, с. 82-91.

Тарабардина О.А. Дендрохронология средневекового Новгорода: по материалам археологических исследований 1991-2005 гг. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. 2007.

Тарабардина О.А. Дендрохронология средневекового Новгорода (по материалам археологических исследований 1991–2006 гг.) // Археология, этнография и антропология Евразии, 2009, № 1 (37), с. 77-84.

Тарабардина О.А. О соотношении летописных и дендрохронологических датировок некоторых памятников новгородской земли (к проблеме верификации дендрохронологической шкалы Новгорода) // Археология и история Пскова и Псковской земли, 2011, № 26 (56), с. 113-118.

Тарабардина О.А. Новгородский Великий мост в свете данных дендрохронологических исследований // Археология и история Пскова и Псковской земли, 2014, № 29 (59), с. 218-224.     

Тюрин А.М. Абсолютное датирование новгородской дендрошкалы по естественнонаучным данным. /volume2/turin1.html Электронный сборник статей «Новая Хронология», 2005, Выпуск 2.

Тюрин А.М. Формальное датирование Новгородской дендрошкалы // Цивилизация знаний: глобальный кризис и инновационный выбор России, 2009 г.

Тюрин А.М. Формальное датирование Новгородской дендрошкалы. /novgorod/form_datorovanie.php // Электронный сборник статей «Новая Хронология», 2010, Выпуск 9.

Тюрин А.М. Реконструкция поселений Неревского и Загородного концов Новгорода по археологическим, геологическим и картографическим данным. /novgorod/rekonstr_poselenij.php // Электронный сборник статей «Новая Хронология», 2010-а, Выпуск 9.

Тюрин А.М. Согласование новгородской дендрохронологии и Новой Хронологии Фоменко и Носовского. /novgorod/soglasovanie_dendrochron.php // Электронный сборник статей «Новая Хронология», 2010-б, Выпуск 9.

Тюрин А.М. Археологическое изучение Новгородского Кремля. /novgorod/cremlin.php Электронный сборник статей «Новая Хронология», 2010-в, Выпуск 9.

Тюрин А.М. Структура системы угнетений-дубликатов в Новгородской дендрошкале. 2016. /volume14/2016_str_double.php

Черных Н. Б. Дендрохронология средневековых памятников Восточной Европы. Проблемы абсолютного датирования в археологии. М. 1972.

Черных Е.Н., Черных Н.Б. Дендрохронология и радиоуглеродное датирование в современной археологии. Археология и естественнонаучные методы. М. 2005.

Федоров Г.Б. По следам древних культур. Том 2. Гос. изд-во культурно-просветительной лит-ры. 1953.

Хантемиров Р.М., Горланова Л.А., Сурков А.Ю., Шиятов С.Г. Экстремальные климатические события на Ямале за последние 4100 лет по дендрохронологическим данным // Известия РАН. Сер. Географическая, 2011, № 2, с. 89-102.

Янин В.Л. Планы Новгорода Великого XVII-XVIII веков. М., Наука. 1999.

Breitenmoser P., Beer J., Brönnimann S., Frank D., Steinhilber F., Wanner H. (2012) Solar and volcanic fingerprints in tree-ring chronologies over the past 2000 years, Palaeogeogr. Palaeoclimatol. Palaeoecol., 313-314, 127-139.

Briffa K.R., Jones P.D., Schweingruber F.H. and Osborn T.J. (1998) Influence of volcanic eruptions on Northern Hemisphere summer temperature over the last 600 years. Nature, 393 (6684). pp. 450-455.

Büntgen U., Kyncl T., Ginzler C., Jacks D.S., Esper J., Tegel W., Heussner K.U., Kyncl J. (2013) Filling the Eastern European gap in millennium-long temperature reconstructions. Proceedings of the National Academy of Science, USA 110: 1773-1778.

D’Arrigo R., Wilson R., Anchukaitis K. J. (2013) Volcanic cooling signal in tree ring temperature records for the past millennium, J. Geophys. Res. Atmos., 118, doi:10.1002/jgrd.50692.

Fang K., Frank D., Goa X., Liu C., Zhou F., Li J., Li Y. (2013) Precipitation over the past four centuries in the Dieshan Mountains as inferred from tree rings: An introduction to an HHT-based method. Global and Planetary Change 107, 109-118.

Feng Chen, Yu-jiang Yuan,Wen-shou Wei, Shu-long Yu, Zi-ang Fan, Rui-bo Zhang, Tong-wen Zhang, Qin Li, Hua-ming Shang (2011) Temperature reconstruction from tree-ring maximum latewood density of Qinghai spruce in middle Hexi Corridor, China. Theor Appl Climatol. DOI 10.1007/s00704-011-0512-y.

Gao C.C., Robock A., Ammann C. (2008) Volcanic forcing of climate over the past 1500 years: an improved ice core-based index for climate models. Journal of Geophysical Research-Atmospheres 113, D23111. doi: 10.1029/2008jd010239.

Gennaretti F., Arseneault D., Nicault A., Perreault L. and Begin Y. (2014) Volcano-induced regime shifts in millennial tree-ring chronologies from northeastern North America. Proceedings of the National Academy of Sciences USA 111: 10,077-10,082.

Esper J., Schneider L., Krusic P.J., Luterbacher J., Büntgen U., Timonen M., Sirocko F., Zorita E. (2013) European summer temperature response to annually dated volcanic eruptions over the past nine centuries. Bulletin of Volcanology 75: 736-750.

Hantemirov R.M., Gorlanova L.A., Shiyatov S.G. (2000) Pathological tree-ring structures in Siberian juniper (Juniperus sibirica Burgsd.) and their use for reconstructing extreme climatic events // Russian Journal of Ecology. - V. 31, No. 3.- P. 167-173.

Hantemirov R.M., Gorlanova L.A., Shiyatov S.G. (2004) Extreme temperature events in summer in northwest Siberia since 742 AD inferred from tree rings // Paleogeography, Paleoclimatol., Paleoecol. V. 209. № 1–4. P. 155–164.

Jacoby G.C., Workman K.W., D’Arrigo R.D. (1999) Laki eruption of 1783, tree rings, and disaster for northwestern Alaska Inuit. Quat. Sci. Rev. 18, 53- 59.

International Tree Ring Data Bank http://www.ncdc.noaa.gov/data-access/paleoclimatology-data/datasets/tree-ring

Mann, M. E., Fuentes J.D., Rutherford S. (2012) Underestimation of volcanic cooling in tree-ring-based reconstructions of hemispheric temperatures. Nature Geoscience Volume: 5, Pages: 202-205. DOI: 10.1038/ngeo1394.

Mann M. E., Fuentes J.D., Rutherford S. (2012) Underestimation of volcanic cooling in tree-ring-based reconstructions of hemispheric temperatures. Nature Geoscience Volume: 5, Pages: 202-205. DOI: 10.1038/ngeo1394.

Salzer M.W., Hughes M.K. (2007) Bristlecone pine tree rings and volcanic eruptions over the last 5,000 yr. Quat. Res. 67, 57–68.

Shumilov O.I., Kasatkina E.A., Lukina N.V., Kirtsideli I.Yu., Kanatjev A.G. (2007) Paleoclimatic potential of the northernmost juniper trees in Europe. Dendrochronologia. Vol. 24. P. 123-130.

Stothers R.B. (1996) The great dry fog of 1783. Climatic Change. V. 32. P. 79–89.

(статья получена 6.03.2016 )