Оглавление
|
1. Постановка задачи
2. География гаплогруппы N
3. Генетический портрет якутов
4. Генохронологическое датирование
5. Обсуждение результатов датирования
6. Реконструкция эволюции генетического портрета якутов
7. Заключение
Источники информации
Ключевые слова: популяционная генетика, генохронологическое датирование, якуты.
1. Постановка задачи
Генетический портрет мужчин якутов резко отличается от других сибирских народов. У них доминируют носители линии N1c1 гаплогруппы N, причем контрастность доминирования является аномально высокой. Это притом, что субпопуляции якутов проживают на огромной территории Сибири. Другая аномалия связана с языком якутов. Популяции, у которых доминирует гаплогруппа N1c, говорят на языках уральской семьи. Это манси, ханты, удмурты, саамы, финны, карелы. Якуты говорят на языке тюркской группы. К аномалиям можно отнести и важную роль в хозяйстве якутов лошадей. Это не характерно ни для популяций Северной Сибири, ни для популяций, у которых доминирует гаплогруппа N1c. Представлялось целесообразным критически рассмотреть результаты генохронологического датирования предков якутов в контексте этих аномалий.
2. География гаплогруппы N
Гаплогруппа N1c ранее обозначалась индексом N3 или N-TatC, ее линия N1c1 – N3а. Наиболее полные данные по частотам гаплогруппы N1c у народов Евразии приведены в публикации [Tambets, 2004]. В Урало-Поволжском регионе максимальные частоты гаплогруппы N1c выявлены у удмуртов (выборка 87 человек) – 56,3%. У марийцев (111 человек) частота этого маркера – 31,5%, мордвы (83 человека) – 16,9%, коми (94 человека) – 22,3%. Эти народы говорят на языке финно-угорской группы уральской семьи. Частоты гаплогруппы N1c у татар (126 человека) – 18,3% , у чувашей (79 человек) – 17,7%. Они говорят на языках тюркской группы алтайской семьи. У других европейских народов, говорящих на финно-угорских языках, выявлены следующие частоты гаплогруппы N1c: саамы (127 человек) – 47,2%, финны (38 человек) – 63,2%, эстонцы (209 человек) – 30,6%. Среди народов Сибири, говорящих на языке самодийской группы уральской семьи, гаплогруппа N1c доминирует у хантов (47 человек) – 38,3% и ненцев (148 человек) – 40,5%. Однако на языках этой группы говорят нганасане (38 человек) и селькупы (131 человек). Среди них носителей гаплогруппы N1c не выявлено. У якутов (155 человек) ее носители составляют 88,4%. Однако якуты говорят на языке тюркской группы. Относительно много носителей гаплогруппы N1c у долган (67 человек) – 22,4%, говорящих тоже на языке тюркской группы. У бурятов (81 человек) ее носители составляют 28,4%, эвенков (96 человек) – 16,7%, эвенов (31 человек) – 12,9%, и алтайцев (98 человек) – 1,0%.
В публикации [Balanovsky, 2008] приведены результаты анализа 1228 Y-хромосом русских из 14 регионов России. Среди них число носителей гаплогруппы N1c увеличивается в северо-восточном направлении от 4,5% (Ливни), 6,3% (Репьевка) и 6,6% (кубанские казаки) до 39,5% (Пинега) и 44,4% (Мезень). В этом же направлении уменьшается число носителей гаплогруппы R1a от 62,7% (Ливни), 59,4% (Белгород) до 27,7% (Пинега).
Географию гаплогруппы N в Евразии рассмотрели и авторы публикации [Derenko M., 2007]. При этом они имели высоко разрешенные маркеры. К анализу были привлечены и гаплотипы. Результаты тестирований включали ДНК-данные по популяциям Сибири, а также монголов, корейцев, таджиков, иранцев и русских. Якутов представляло 10 человек, 8 из них оказались носителями линии N1c1. Наибольшее число носителей этой линии выявлено у тофаларов (30 человек) – 26,7%, коряков (16 человек) – 25,0%, хакасов (64 человека) – 14,1%, сойотов (28 человек) – 10,7%, русских (406 человек) – 9,4%, эвенов (14 человек) – 9,1%, и тувинцев (134 человек) – 8,2%. Выборка тестированных русских включала только жителей Восточной Европы.
В публикациях [Derenko M., 2006, Contrasting …; Derenko M., 2006, The diversity …] приведены данные по географии гаплогруппы N в Южной Сибири. Среди алтай-кижи (южные алтайцы) (92 человека) носители гаплогрупп N* и N1c составляют 2,2 и 5,4%, хакасов (53 человека) – 28,3 и 13,2%, шорцев (51 человек) – 13,7 и 2,0%, тоджинцев (36 человек) – 2,8 и 11,1%, сойотов (34 человека) – 8,8 и 11,8%, бурятов (238 человек) – 1,3 и 18,9%, эвенков (50 человек) – 18,0 и 16,0%, тофаларов (32 человека) – 34,4 и 25,5%, тувинцев (113 человек) – 14,2 и 9,7%, монголов (47 человек) – 6,4 и 2,1% . У телеутов (47 человек) представлена только гаплогруппа N1c – 10,6%.
Авторы публикации [Харьков В.Н., 2008; Kharkov V.N., 2008] тестировании 109 якутов из разных регионов. Среди них выявлено 89,0% носителей гаплогруппы N1c. По регионам ее частота стабильна – 89,1, 91,4 и 85,7%. По результатам другого тестирования [Pakendorf B., 2006], среди якутов (выборка 184 человека) выявлено 94,0% носителей N1c. Среди эвенков, говорящих на якутском языке (33 человека), – 72,7%. Среди западных эвенков (40 человек) носителей гаплогруппы N1c не выявлено. Среди юкагиров (13 человек) их 30,8%, среди тувинцев (55 человек) – 9,1%.
3. Генетический портрет якутов
У якутов выявлено аномально большое число носителей линии N1c1: 88,4% (выборка 155 человек) [Tambets, 2004], 80,0% (10 человек) [Derenko M., 2007], 89,0% (109 человек) [Харьков В.Н., 2008; Kharkov V.N., 2008], 94,0% (184 человека) [Pakendorf B., 2006]. Ее частоты распределены примерно одинаково в регионах их проживания. Среди тестированных мужчин (46 человек) села Чериктей, расположенного в 150 км от Якутска, выявлено 87,2% носителей гаплогруппы N1c [Puzyrev V.P., 2003]. У других народов Евразии не наблюдается такого доминирования частот одного гаплотипа.
Кроме доминирующей по частотам линии N1c1 у якутов выявлены носители гаплогрупп I – 1,3%, R1b – 1,9%, R1a – 1,9% и C – 3,2% [Tambets, 2004], R1a1 – 6,4%, N*/N1/N2 – 4,3% и HG2 (M89 allele T) – 2,1% [Puzyrev V.P., 2003]. В другой выборке [Pakendorf B., 2006]: C3* – 1,6%, R1a1 – 2,2%, и по 0,5% гаплогрупп C3c1-M86, J-M172, N-P43 и Q-P36. Еще в одной выборке [Харьков В.Н., 2008; Kharkov V.N., 2008] частоты гаплогрупп составили: C3-M77 – 1,8%, С3с – 1,8% человека, N* – 0,9%, N2 – 2,8%, R1a1 – 3,7%. «Всего у якутов найдено сорок гаплотипов. Эвенки и якуты характеризуются перекрывающимся и очень специфичным спектром гаплотипов N3a, не характерным для других сибирских этносов. Кластерный анализ популяций по YSTR-гаплотипам N3a свидетельствует об обособленности якутов от других тюркоязычных популяций Южной Сибири.» [Харьков В.Н., 2008; Kharkov V.N., 2008]. По гаплотипам (7 маркеров) гаплогруппы N1c построена дендрограмма генетического родства. Гаплотипы якутов и эвенков восходят к гаплотипам бурятов Бурятии. В выборке ДНК-данных, приведенной в публикации [Derenko M., 2007] якуты охарактеризованы 8 гаплотипами (12 маркеров). Из них 2 представлены 3 и 2 экземплярами. Гаплотип, представленный 2 экземплярами, совпадает с гаплотипом русских, представленным 1 экземпляром. Совпадений с гаплотипами других популяций не отмечается.
У южных соседей якутов – бурятов (238 человек), по частотам доминирует гаплогруппа С – 63,9% [Derenko M., 2006, Contrasting …; Derenko M., 2006, The diversity …]. Частоты линий гаплогруппы N у бурятов приведены выше. Имеются носители гаплогрупп P* – 1,7%, R1* – 0,8%, R1a1 – 2,1%, F* - 1,7%, G и I – по 0,4%, K* – 4,4%, L – 1,5%. Язык бурятов является наречием монгольского языка. Ближайшим к якутам народом, говорящим на языке тюркской группы, являются хакасы. У них (выборка 53 человека) тоже отмечается большие частоты гаплогруппы N, но преобладает ее линия N* – 28,3%. Доля носителей N1c составляет 13,2%. Другие гаплогруппы имеют следующие частоты: P* – 7,6%, R1* – 7,6%, R1a1 – 28,3%, С – 5,7%, I – 3,8%, K* – 5,7%.
4. Генохронологическое датирование
Авторы публикации [Pakendorf B., 2006] датировали по 9 маркерным гаплотипам общего предка якутов, носителей линии N1c1. Скорость мутаций принята равной 0,003 на маркер на поколение. Получена дата 880 +/-440 лет назад. По этим же ДНК-данным общего предка якутов датировал и автор публикации [Адамов Д.С., 2008]. Датирование выполнено стандартным способом. Выделен базовый гаплотип и гаплотипы, связанные с ним через 1-6 мутаций его маркеров. В 172 гаплотипах, включенных в кластер прародителя, выявлено 169 мутаций. Скорость мутаций принята равной 0,0174 на гаплотип на поколение или 0,00193 на маркер на поколение. Эту ее величину вычислили авторы публикации [Behar D.M., 2003]. При датировании мы тоже будем пользоваться этой скоростью. Длительность интервала между поколениями – 25 лет. Получена дата общего предка – 56 поколений или 1400 лет назад. Результаты двух датирований по одним и тем же данным отличаются только за счет принятых разных скоростей мутаций.
Наше генохронологическое датирование предков якутов сводится к следующему. В характеризующей их выборке ДНК-данных [Pakendorf B., 2006] в линии N1c1 по частоте доминируют 3 гаплотипа. Их частоты 74, 36 и 17. Гаплотипы с частотами 74 и 36 отличаются на 1 шаг (по маркеру DYS389II). Гаплотип с частотами 17 отличается от гаплотипа с частотами 74 на 2 шага (по маркерам DYS389II и DYS392). Если принять, что гаплотип с частотой 74 является базовым, то получится, что у предков 172 якутов случилось сразу 36 однотипных мутаций по маркеру DYS389II и 17 однотипных и согласованных – по маркерам DYS389II и DYS392. В соответствии с теорией вероятностей такое положение дел практически исключается. Интерпретация гаплотипов якутов линии N1c1 не вызывает никаких затруднений. В выборке присутствует 3 базовых гаплотипа с частотами 74, 36 и 17. Они являются гаплотипами трех прародителей якутов линии N1c1. В выборке имеются гаплотипы, отличающиеся от базовых на 1-2 шага. Остальные гаплотипы связаны с другими прародителями. Грубый расчет времени жизни трех прародителей (при отнесении к гаплотипу с частотами 74 всех 10 гаплотипов, отличных от него на 1 шаг) дает 6,9 поколений или 170 лет назад. То есть трех прародителей якутов линии N1c1 следует датировать периодом не ранее 100-200 лет назад.
По своей выборке датировали общего предка якутов линии N1c1 и авторы публикации [Харьков В.Н., 2008; Kharkov V.N., 2008]. Исходные данные датирования авторы не привели. Но по филогенетическому дереву гаплотипов (Fig. 2) видно, что они отнесли две серии одинаковых гаплотипов к одному прародителю. То есть они выполнили датирование тем же способом, что и авторы публикаций [Адамов Д.С., 2008; Pakendorf B., 2006]. При этом скорость мутаций было принята равной 0,00069 на маркер за 25 лет [Zhivotovsky L.A., 2004]. По результатам датирования обособленного кластера («Only specific haplotypes») прародитель якутов жил 4,45 тысяч лет назад. Эту цифру можно привести к скорости мутаций равной 0,00193 на маркер на поколение. В соответствии с ней прародитель кластера жил 1590 лет назад, что соответствует результатам датирования автора публикации [Адамов Д.С., 2008].
Авторы публикации [Derenko M., 2007] по гаплотипам датировали линии гаплогруппы N. Скорость мутаций принята по [Zhivotovsky L.A., 2004]. Возраст линий N1c и N1c1, оцененный по всем популяциям, составляет 8,52 и 9,10 тысяч лет, соответственно. Остальные линии моложе. Эти результаты комментировать мы не будем. В публикации [Derenko M., 2007] приведено 8 гаплотипов якутов. По ним тоже можно выполнить генохронологическое датирование. Имеются 2 серии гаплотипов, представленных 3 и 2 экземплярами. Они отличаются на 2 шага. Гаплотип, представленный 2 экземплярами имеет 2 сателлита, отличных от него на 1 шаг. Эти четыре гаплотипа образуют кластер, в котором имеется 2 мутации. Это дает дату прародителя кластера «21,6 поколения или 540 лет назад». Гаплотип, представленный 3 экземплярами, отличается от всех других гаплотипов на 2-3 шага. Время жизни его прародителя – не ранее первых сотен лет назад.
Авторы публикации [Puzyrev V.P., 2003] привели 7 маркерные гаплотипы якутов села Чериктей. В соответствии с Table 2 и Fig. 2 в гаплогруппе N1c1 выделяется три базовых гаплотипа с частотами 20, 5 и 3. Гаплотипы с частотой 20 и 5 отличаются на 1 шаг. Гаплотип с частотой 3 отличается от первого на 2 шага, от второго на 3. Четко обозначился кластер гаплотипа «частота 20»: 6 гаплотипов отличаются от него на 1 шаг (2 из них представлены 2 экземплярами) и 1 – на 2. Всего 8 мутаций на 27 гаплотипов. Это дает время жизни прародителя кластера 21,9 поколений или 550 лет назад. 2 гаплотипа отличаются от гаплотипа «частота 5» на 1 шаг. Всего 2 мутации на 7 гаплотипов. Прародитель кластера жил 21,1 поколений или 530 лет назад. Но эти генохронолгические даты относятся не ко всем якутам, а только к жителям села Чериктей.
Представляется целесообразным датировать прародителей носителей линий гаплогруппы N других популяций [Derenko M., 2007]. В выборке, характеризующей русских, имеется 47 гаплотипов линии N1c1. По частотам доминируют 2 гаплотипа: частоты 7 и 5. Эти гаплотипы отличаются на 3 шага. (В таблице Table 2 вместо цифры «7» стоит «6». Это ошибка. Один гаплотип, представленный в 1 экземпляре совпадает с гаплотипом, для которого дана частота 6). 7 гаплотипов отличаются от гаплотипа, представленного 7 экземплярами, на 1 шаг. Еще 7 гаплотипов – на 2 шага. На 3 шага отличается 1 гаплотип (не считая гаплотипа, представленного 5 экземплярами). Если мы все эти гаплотипы отнесем к кластеру одного прародителя, то это даст дату его жизни «47,1 поколение или 1180 лет назад». От гаплотипа с частотой 5 на 1 шаг отличаются 2. Гаплотипов, отличающихся на 2 шага, не имеется. Это дает дату жизни прародителя кластера «12,3 поколений или 310 лет назад». 9 гаплотипов относятся к линии N3a2. Среди них имеется гаплотип, представленный 2 экземплярами и 3 гаплотипа, отличных от него на 1 шаг. Гаплотипов, отличающихся на 2 шага, не имеется. Дата жизни прародителя кластера «25,9 поколений или 650 лет назад».
Бурятов характеризуют 42 гаплотипа, из них 41 относятся к линии N3a2. Один гаплотип имеет частоту 31, остальные 10 отличаются от него на 1 шаг. Дата жизни прародителя кластера «10,5 поколений или 260 лет назад». Тот гаплотип, который выявлен у русских с частотой «7», имеется у тувинцев (частота 7 из 40 гаплотипов выборки), сайотов (частота 2 из 3 гаплотипов) и тофаларов (частота 7 из 21 гаплотипов). Других гаплотипов линии N1c1 у тофаларов не выявлено. Это дает дату прародителя «не ранее 100 лет назад». У сайотов имеется один гаплотип, отличающийся от рассматриваемого на 1 шаг. Это дает дату прародителя «14,4 поколения или 360 лет назад». Тувинцев характеризуют 12 гаплотипов линии N1c1. Кроме гаплотипа с частотой 7, имеется гаплотип с частотой 3, отличный от него на 2 шага и 2 одинаковых гаплотипа, отличных на 5 шагов. То есть в рассматриваемой линии имеется 3 прародителя, дата жизни который не ранее 100 лет назад. Линию N2-A2 тувинцев характеризуют 25 гаплотипов. Один из них имеет частоту 15, 7 других отличается от него на 1 шаг, 3 – на 2 шага. Это дает годы жизни прародителя кластера «22,5 поколений или 560 лет назад». Хакасов линии N1c1 характеризует 9 гаплотипов. Один из них имеет частоту 6. Но среди 3 остальных не имеется отличных от него на 1 шаг. Дата общего предка носителей гаплотипа, проявившегося с частотой 6, – не ранее 150 лет назад. Линия N2-A2 у хакасов охарактеризована 22 гаплотипами. Среди них имеются две группы одинаковых гаплотипов (частоты 7) отличающиеся на 1 шаг. Оставшиеся 8 гаплотипов отличаются от них на 1 шаг (4 – от одного и 2 – от другого). Это дает время жизни 2 прародителей «15,7 поколений или 395 лет назад» и «9,6 поколений или 240 лет назад». Общий вывод однозначен. Прародители носителей гаплогруппы N у сибирских народов жили не ранее нескольких сотен лет назад. То есть наша дата 3 прародителей якутов линии N1c1 – не ранее 100-200 лет назад, не является неординарной. Она вполне соответствует датам прародителей линий гаплогруппы N у других сибирских популяций.
5. Обсуждение результатов датирования
Проблема в генохронологическом датировании общих предков (общего предка) якутов всего одна. Даты, полученные разными авторами, отличаются на порядок. При этом способ генохронологического датирования, который применили авторы публикаций [Адамов Д.С., 2008; Харьков В.Н., 2008; Pakendorf B., 2006], не соответствует его принципам и теории вероятностей в ее приложении к частотам мутаций маркеров гаплотипов Y-хромосомы. Наша дата жизни предков якутов не соответствует их письменной истории, прежде всего ясачным книгам. «Так, за 250 лет (к концу XIX в.) численность якутов возросла приблизительно с 40 до 244,9 тыс. человек, …» [Скобелев С.Г., 2002]. То есть в середине 17 века численность предков сегодняшних якутов уже составляла 40 тысяч человек. На чертеже С.У. Ремизова, датированным 1673 годом, показаны названия «народов» населявших Сибирь, Центральную и Среднюю Азию [Полевой, 1973]. В бассейне Лены написано «З[емли] многих родов якутов, в ней град Якутской с уезды». То есть прародители якутов не могли жить позднее начала 17 века. Конечно, авторы публикаций [Адамов Д.С., 2008; Харьков В.Н., 2008; Pakendorf B., 2006] могут иметь свои представления о принципах генохронологического датирования, отличные от наших. Это их право. Этот вопрос обсуждать здесь не будем. Только отметим, что мы не знаем, каким образом можно согласовать примененный ими способ датирования с теорией вероятностей. Попросту говоря, их датирование мы считает некорректным.
6. Реконструкция эволюции генетического портрета якутов
Наша посылка проста. Три прародителя якутов, носителей линии N1c1 восходят к общему предку, который жил ранее середины 17 века. Причем, на этом хронологическом рубеже гаплотипы трех прародителей не являлись доминирующими по частотам. Возможно, по частотам у предков якутов не доминировала и линия N1c1. В период с середины 17 века до выполнения ДНК-тестирования произошло согласование общебиологических характеристик предков якутов с факторами, которые можно назвать «западная цивилизация». Они включают неизвестные ранее в Сибири болезни, алкоголь, разрушение архаичной природной среды, социальные процессы и др. Так получилось, что три прародителя якутов обладали повышенным биологическим иммунитетом к новым болезням и алкоголю. Это они передали своим потомкам. Особо отметим, что повышенный иммунитет не связан с гаплотипами. Последние только маркируют биологические особенности потомков 3 прародителей. Наша дата прародителей – не ранее 100-200 лет назад, как раз и характеризует начало действия неблагоприятных факторов группы «западная цивилизация» – 19 век. В период 19-20 веков произошла «внутренняя эмиссия» генов. Потомки биологических линий, не имеющие иммунитета от негативного влияния факторов «западная цивилизация», постепенно «уступили место» потомкам трех прародителей. В соответствии с ДНК-данными среди якутов носителей линии N1c1 их 93,6%, среди эвенков, говорящих на якутском языке, – 87,5%. Среди всех якутов потомки трех прародителей составляют 88,0%, среди эвенков – 63,6%.
Предложенная нами гипотеза трактовки результатов корректного генохронологического датирования прародителей якутов, объясняет и связанные с ними аномалии. Механизм естественного отбора должен был привести к доминированию среди якутов линии N1c1. До начала действия этого процесса генетический портрет их предков мог вполне соответствовать генетическому портрету сибирских народов, говорящих на языках тюркской группы, и активно использующих в хозяйстве лошадей. Ближайшим народом, соответствующим этим характеристикам, являются хакасы. На чертеже С.У. Ремизова региону их сегодняшнего проживания соответствует З[емля] Камасинская [Полевой, 1973]. Автор публикации [Гоголев, 1993] рассмотрел этнонимы подразделений якутов и хакасов, особенности их одежды и способов ведения хозяйства, слова, обозначающие оружие и продукты сельского хозяйства, а также археологические данные. Его вывод однозначен: «необходимо констатировать большую этнокультурную близость якутов с хакасами». Имеются ли генетические маркеры, свидетельствующие о родстве хакасов и якутов? Да.
Результаты тестирования мтДНК якутов (выборка 191 человек). Приведены в публикации [Fedorova S.A., 2003]. Они имеют наименьшее генетическое разнообразие среди популяций, говорящих на языках тюркской группы. Филогенетический анализ показал, что якуты по женской линии имеют общий субстрат с монголами и популяциями Центральной Азии (казахи, киргизы, уйгуры). Но имеются и гаплотипы (8,9%) общие с коряками. Авторы публикации [Pakendorf B., 2006] изучали и гаплотипы мтДНК. Выборка составила 330 человек. В том числе: якуты (178 человек), эвенки, говорящие на якутском языке, (32 человека), западные эвенки (39 человек), юкагиры (22 человека), тувинцы (59 человек). Полученные данные обработаны стандартным способом. При выполнении Multidimensional scaling analyses во внимание приняты данные по 17 евразийским популяциям. Точки, характеризующие мтДНК якутов, хакасов и эвенков, говорящих на якутском языке, находятся в непосредственной близости друг от друга. На некотором удалении от них находятся точки, характеризующие мтДНК алтайцев и тувинцев. Четыре точки (кроме последней) образуют единый кластер. Вблизи него находится другой кластер, образованный точками, характеризующими мтДНК монголов, бурятов, киргизов и казахов. В другой области диаграммы «разбросаны» точки, характеризующие мтДНК эвенов, коряков, юкагиров, тофаларов и западных эвенков. Эти данные надежно локализуют регион, из которого предки якутов по женской линии пришли на Лену – Минусинская котловина. Скорее всего, из этого региона пришли и предки якутов по мужской линии. Они говорили, как и сегодняшние коренные жители Минусинской котловины на тюркском языке и имели в своем хозяйстве лошадей.
Наша выше обозначенная локализация прародины якутов носит условный характер. В публикации [Шенин, 2007] рассмотрены этногенетические особенности бурятских популяций Прибайкалья. «Как показывают генетические расстояния и кластерный анализ, буряты, в целом объединяются в единый кластер, а также с монголами и двумя якутскими популяциями. Вся эта совокупность популяций антропологически принадлежит к центрально-азиатскому типу. Близость бурят к монголам не вызывает сомнения, а также как и их историческое и лингвистическое родство. Генетическое сходство бурят с якутами подтверждается историческими, этнографическими и археологическими данными о первоначальном становлении якутов в регионе Прибайкалья. Также об этом свидетельствует близость именно западных бурят Усть-Ордынского БОР к двум группам якутов. Кроме того, кластер дифференцируется на два подкластера, один из которых образуется за счет исторических объединений западных бурят – эхирит и булагатов. Отдельную ветвь обнаруживают восточные буряты.». То есть якуты сформировались в Прибайкалье. Это можно интерпретировать так. В прошлом на территории Минусинской котловины и Прибайкалья проживала одна популяция. В какой-то момент времени ее часть, проживавшая на территории Прибайкалья, мигрировала в бассейн Лены. Там начался процесс этногенеза якутов. В Прибайкалье на освободившееся место пришли жить мигранты с юга. Здесь начался процесс этногенеза бурятов. А в Минусинской котловине продолжался процесс этногенеза хакасов.
Мы предполагаем, что первоначальная численность носителей трех гаплотипов, маркирующих у якутов генетическую устойчивость к факторам «западная цивилизация», была на уровне первых сотен, но они были представлены относительно равномерно во всех субпопуляциях. Допустим, что в 1850 году их было 200 человек. Допустим, их рост по мужской линии происходил с коэффициентом 3,0. Через 6 поколений число их потомков мужчин составит 241600 человек. В 2002 году в России проживало 443,9 тыс. якутов. Численность мужчин составляла примерно половину – 222,0 тысячи. Среди них было 87,5% потомков 3 прародителей, что составляет 194,0 тысячи. То есть предложенный нами механизм эволюции генетического портрета мужчин якутов не является неправдоподобно экстремальным.
Имеются проблемы с локализацией прародины 3 прародителей подавляющего числа якутов-мужчин. Можно предположить, что гаплотипы 3 прародителей якутов попали в регион их проживания вместе с их предками из Минусинской котловины. Но авторы публикации [Харьков В.Н., 2008; Kharkov V.N., 2008] сделали заключение о том, что гаплотипы якутов обособлены от других тюркоязычных популяций Южной Сибири. С другой стороны, по их заключению гаплотипы якутов восходят к гаплотипам бурятов Бурятии. Но гаплотипы линии N1c1 не могли попасть к якутам от бурятов без гаплогруппы C, которая доминирует у последних. А у якутов ее носителей почти нет. Имеется и третий путь попадания гаплотипов прародителей Якутов в регион их проживания. Они могли попасть в него с запада от саамов или русских поморов. «Намек» на это имеется. У русских и якутов выявлен один общий гаплотип. Имелись и условия для дальней миграции людей. До Малого ледникового периода (по разным оценкам его начало относят к периоду от 13 до 16 веков) Северные моря были открыты для летней навигации, а условия в тундре менее суровы, чем сегодня. Представляется, что все три гипотезы попадания гаплотипов прародителей якутов в бассейн Лены должны быть приняты во внимание при анализе новых ДНК-данных.
7. Заключение
Защищаемые положения статьи сводятся к двум пунктам.
1. Авторы публикаций [Адамов Д.С., 2008; Харьков В.Н., 2008; Pakendorf B., 2006] выполнили некорректное генохронологическое датирование прародителя якутов линии N1c1.
2. У якутов линии N1c1 имеется 3 прародителя. Их датирование дает «не ранее 100-200 лет назад».
На основе даты «не ранее 100-200 лет назад» и письменной истории якутов выполнена реконструкция эволюции их генетического портрета. Предки якутов пришли в бассейн Лены из Прибайкалья. Говорили они на тюркском языке. В их хозяйстве важное место занимали лошади. Генетический портрет якуток идентичен генетическому портрету хакасок. Но они имеют небольшой процент гаплогрупп, характерных для женщин коряков. Генетический портрет мужчин якутов изменился кардинально за счет согласования их биологических особенностей и факторов, условно названных «западная цивилизация». На основе нашей реконструкции, которая имеет статус гипотезы, объяснены некоторые аномалии, связанные с якутами: контрастное доминирование у них одной линии гаплотипа N, язык, относящийся к тюркской группе, и важная роль в их хозяйстве лошадей.
Источники информации
Адамов Д.С. Расчет возраста популяции якутов, принадлежащих к гаплогруппе N1c1. Вестник Российской Академии ДНК-генеалогии. Том 1, № 4, 2008 октябрь. Michael Temosh's Storefront. http://stores.lulu.com/temosh