ОСНОВНЫЕ ОРИЕНТИРЫ И СОСТАВЛЯЮЩИЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ ИСТОРИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Иванов Евгений Тимофеевич, кандидат экономических наук (г. Донецк)
Иванов Сергей Евгеньевич, кандидат экономических наук (г. Донецк)

ВВЕДЕНИЕ
Общепринятое летоисчисление исторических событий, официально установленное в западноевропейской хронологии, не только далеко от совершенства, но и вступает в явное противоречие с тем, что должно было бы быть на самом деле. История Киевской Руси начинается с IX-X веков, тогда как соседние государства ведут свое происхождение с III тысячеления до н.э. (Шумер, Вавилон, Египет, Индия, Китай) или с II тысячелетия (Греция) и с I тысячелетия (Рим). Причем в известной истории человечества насчитывается немало "темных" провалов на многие столетия, что в свое время отметил в "Новом Органоне" еще Ф. Бэкон (1561-1626)), насчитав "из двадцати пяти столетий, которые обнимает наука и память людей", только "три периода наук: один – у греков, другой – у римлян, третий – у нас, то есть у западных народов Европы; и каждому из них можно уделить не более двух столетий".
Отсюда возникает целый ряд парадоксов, не имеющих научного объяснения. Например, вызывает сомнение тот невероятный дар предвидения, с каким Платон, современник рабовладельческого строя, описал феодальное общество в своем "Государстве" (360 до н.э.). Никто из последующих поколений социологов и экономистов не смог совершить ничего подобного, ибо никому не дано заглянуть в будущее или придумать нечто такое, чего не существует в настоящем. Наглядным подтверждением этому могут служить современные политологи, не способные дать вразумительный ответ на естественный вопрос: в каком направлении развивается современное человечество и какое общество мы строим?
Серия книг "Русь и Рим" дает четкий ответ по этому поводу. Никаких перерывов в развитии человеческой истории не было, да и быть не могло по логике вещей. Они возникли как результат искусственного вмешательства западных специалистов в течение исторических событий. Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко нашли убедительные доказательства этому факту. Теперь необходимо решить следующую часть задачи по реконструкции действительной истории человечества и восстановить основные этапы ее развития по тем ориентирам и следам, которые тем или иным образом сохранились и не могут быть подвергнуты сомнению. Имея своей главной целью определение и доказательство временных рамок, в которых творили древнегреческие философы Платон, Аристотель и некоторые другие известные исторические личности, авторам пришлось использовать целый ряд косвенных подтверждений по целому ряду направлений человеческих знаний, так или иначе оставивших материальные следы своего существования.

1. Славянский след в истории искусства Западной Европы.
По описанию западноевропейских хронистов, включая вышеупомянутого Ф. Бэкона, Древняя Греция, а затем Древний Рим, разделившийся впоследствии на Западную (Римскую) и Восточную (Византийскую) империи, являются колыбелью человеческой цивилизации (всех наук, архитектуры, искусства и ремесла). Причем эта масштабная фальсификация истории была освящена волею Тридентского собора (1545-1563), который создал канон Библии, зафиксировавший, в частности, библейскую хронологию "от сотворения мира" и заложивший основу датировки исторических событий в трудах Скалигера и Петавиуса, положивших начало современной хронологии древней и средневековой истории [1, с. 138]. В достоверном изложении Г.В. Носовского и А.Т. Фоменко история человечества вершилась с точностью до наоборот и в совершенно ином временном измерении.
Первоначально сформировалась Византийская империя, ставшая основателем столицы Константинополь, возникшей примерно в XI веке [1, с. 136], и завершающим этапом первой волны расселения славянских народов с территории Древней Руси, которую византийские летописи называли "страной городов". В их числе главным считался Господин Великий Новгород, включавший кольцо близлежащих городов – Ярославль, Кострома, Ростов [2, с. 113]. Эта волна великого переселения народов, начавшаяся, по мнению немецкого историка ХIХ в. Фальмерайера, из Костромы в VI в. [3, с. 165], охватила всю Малую Азию, Сирию, Вавилон, Египет. Параллельно происходила колонизация Греции, ставшей одновременно объектом распространения и усвоения византийской ("античной") культуры, первозданные истоки которой до сих пор сохраняются на территории современной Турции, превратившейся в "античный" музей под открытым небом после прихода в Малую Азию "османов=атаманов" в 1298 г., навсегда законсервировавших здесь эпоху "античности" в том виде, в каком они ее застали [4, с. 234].
Со временем Греция присоединила к себе южную часть Италии, и таким образом породила Великую Грецию, которая стала расширяться в обратном направлении и захватила Константинополь (Трою). Примерно через 100 лет готты отвоевали византийскую столицу, и, положив начало второй волне великого переселения славянских народов, двинулись в северном направлении на Германию и, повернув на Запад, покорили Францию, куда принесли с собой готический стиль архитектуры, первыми образцами которой стали храм Гроба Господня на горе Бейкос и храм Святой Софии в Константинополе, как это видно на гравюрах XV в. [4, с. 14] (впоследствии арабы перестроили эти храмы на мусульманский манер, украсив их куполами и сводчатым перекрытием [5, с. 80]). Отсюда следует, что родиной античного и готического искусства была не Европа, а древнеславянская (византийская) культура, как прямой потомок скифской цивилизации.

2. Средняя Азия – родоначальник истории математики
В математике древнеримские мыслители не оставили своего следа, поскольку, как объясняют западные историки, не испытывали никакого влечения к точным наукам. По этой причине после Аристотеля (IV в. до н.э.) и Пифагора (IV в. до н.э.), Эвклида (IV-III в. до н.э.) и Архимеда (287-212 до н.э.) история математики в Древней Европе прекращает свое существование вплоть до средних веков. При этом утверждается, что творения древнегреческих математиков сохранились благодаря тому, что были переведены на сирийский (русский [6, с. 477]) язык в учебном центре Гундишапура с последующим переводом на арабский язык по воле халифааль-Мамуна (813-833), то есть через 1050 лет (!) после смерти Архимеда (в скобках заметим, что 1050 является прямо-таки магическим числом, которое неоднократно фигурирует в расчетах Г.В. Носовского и А.Т. Фоменко как временной сдвиг между параллелизмами в западноевропейской историографии [1, с. 125, 390]). К тому же по странному стечению обстоятельств все без исключения математики Средней Азии одновременно были врачами (или наоборот, как и в древнегреческой истории).
Если оставить в стороне древнегреческий след и то, что арабы якобы списывали теоремы Пифагора, Эвклида и Архимеда, как это преподносят историки математической мысли в [7], то станет очевидным, что прародительницей математики как науки была именно Русь, а затем ее окраины – Сирия и Средняя Азия, где наиболее значимые работы появляются в IХ в. (Аль-Хорезми), продолжаются в Х в. (Абуль Вафа, Аль-Фараби и др.), достигают совершенства в ХI в. (Ибн-Сина (Авиценна), Омар Хайям и др.) и теряют свой след в ХIII в. (Нассир-Эддин). В этой связи более чем очевидной становится неблаговидная попытка западных историков спасти престиж Европы, которая в ХI-ХII вв. еще не вылезла из научных пеленок. В ХII в. она имела всего два университета (в Салерно и Болонье) и ни одной библиотеки, тогда как в Испании (Кордовский халифат) функционировало 17 (!) высших школ и 70 библиотек [8, с. 159]. И только в ХIII в. создание университетов вошло в моду [8, с. 180].
Вот когда стали появляться под многочисленными псевдонимами европейские пифагоры, евклиды и архимеды. Это было вызвано тем, что с благословения церкви основное внимание уделялось абаку, который в ХI в. усовершенствовал Герберт (будущий папа Сильвестр ІІ) и математически описали Леонард Пизанский (ок. 1200) и Леонардо Фибоначчи ("Книга об Абаке" – 1228). Мало того, в это время "о существовании "Начал Евклида" знали так мало, что некоторые полагали, будто его "Начала" были первоначально написаны по-арабски" (!) [7, с. 218]. Не менее известными в это время были труды Иордана Неморария, современника Леонарда Пизанского и очень видного представителя доминиканского ордена, генералом которого он был с местопребыванием в Париже [7, с. 218]. Кстати, философская школа киников (циников), то есть псов, вполне согласуется с названием доминиканского ордена (господни псы), основанного в 1215 г. [9, с. 109]. В представители этой школы зачислили даже Диогена, который якобы в IV в. до н.э. оконфузил самого Александра Македонского.
Теперь понятно, что выдающиеся математики Европы не могли спорить с доминиканцами и потому до поры до времени прятались под псевдонимами, пока в ХIV в. не посыпались как из рога изобилия труды математиков: Оресма (1328-1382), Николай Кузанский (1401-1464), который был предшественником Николая Коперника (1473-1543) в части обоснования гелиоцентрической системы Вселенной, Лука Пачоли (1445-1515) – францисканский монах, создатель современного бухгалтерского учета, Симон Ван Стевин (1548-1620) – ученый, инженер и статистик, который первым в Европе ввел десятичные дроби в практику голландских купцов.
Отсюда ясно видно, что Древнему Риму с его латынью, которую придумал и подарил Европе [4, с. 283] русский монах Стефан Пермский (ум. 1396), в истории математики делать было просто нечего. Что касается древнегреческой школы математиков, то ее основатель Фалес (624-546 до н.э.) оказался выходцем из Милета, расположенного в Малой Азии (очень многозначительное соседство с Русью, Византией и Средней Азией). Что касается остальных математиков, то их происхождение постепенно продвигалось на Запад от Малой Азии по мере завоевания территорий Византией и создания Великой Греции. Таким образом, средневековые авторы, проставляя с подозрительно поразительной точностью хронологию их появления, не смогли скрыть следы их действительного происхождения, что и требовалось доказать. Отсюда, перефразируя известное выражение, можно более точно спросить в обратном смысле: "откуда есть и пошла наука и соответственно цивилизация в Европе?". Ответ очевиден – от Руси.

3. Среднеазиатские истоки врачевания в Европе.
С врачами Древнему Риму, основанному в 753 г. до н.э. (по Варрону), повезло несколько больше (кстати, недавние исследования итальянского профессора Адриана Ла Регина из Университета Салерно показали, что известная скульптура волчицы, вскармливающей Ромула и Рема, создана не в 500 г. до н.э., как до этого считалось, а в 1300 году, то есть на 1800 лет позже, что вполне соответствует еще одному временному сдвигу в параллелизмах западноевропейской истории по Г.В. Носовскому и А.Т. Фоменко [1, с. 125, 390]). Первые упоминания о римских врачах относятся к III в. до н.э. (время рождения древнеримской литературы), а до этого более 500 лет римляне лечились народными средствами, в основном капустой по рецепту Марка Порция Катона (234-119 до н.э.) [8, с. 112]. Первым врачом-профессионалом в Риме был грек Архагат, который появился в 219 г. до н.э. и получил прозвище "живодера". Греки и дальше монопольно владели этим поприщем. В теории медицины проявили себя Лукреций Кар (96-55 до н.э.) в поэме "О природе вещей", а затем Цельс Авл Корнелий (25-50), составивший на латыни энциклопедию более 20 томов, из которых дошли только 8, посвященные именно медицине (?!). Таким образом, для освоения медицинской терминологии на латыни понадобилось почти 300 лет в доисторическом исчислении. Затем появился Гален из Пергама (129-199), которого многие критиковали, так как он отождествлял строение человека с физиологией животных, с чем покончил анатомист Парацельс (1493-1541). Следовательно, латинский отрезок истории медицины укладывается в 200 лет с момента ее изобретения Стефаном Пермским. Отсюда видно, что сдвиги в мировой истории не совпадают с историей наук, поскольку здесь нет параллелизма событий. Поэтому и ответ получается более однозначным.
Если теперь опять оставить в стороне древних греков и вернуться в Среднюю Азию, то окажется, что и здесь произрастают русские корни. Халиф аль-Мамун (813-833) организовал в Багдаде "Дом мудрости", где с сирийского (русского) языка переводились на арабский древнегреческие (?) трактаты по медицине (Гиппократа, Диоскорида и Галена (с латыни?), Сорана, Орибасия, Руфа из Эфеса и Павла с о. Кос (малоазийских врачей, располагавшихся по соседству) [8, с. 157]. Багдадские врачи Талмит (ХII в.) и Мутран (ХIII в.) собрали уникальные библиотеки по 20 и 10 тыс. томов [8, с. 159], тогда как в это же время на медицинском факультете Парижского университета, основанного в 1215 г., хранились прикованными цепями к полкам всего лишь 12 книг, над которыми монахи-переписчики трудились по нескольку лет [8, с.158-159, 181]. Не потому ли работы Авиценны (980-1037) Европа приняла в XII в. "на ура!" и неоднократно переиздавала (в ХV в. – 16, а в ХVI в. – 20 раз) [8, с. 167]. В этой связи надо быть сверхнаивным человеком, чтобы поверить, будто бы в период Троянской войны (1236-1226 до н.э.) древние греки освоили не только самый сложный вид стихосложения, но и всю врачебную терминологию, которая использована в поэмах Гомера (VIII в. до н.э.) "Илиада" и "Одиссея", а затем в трудах Гиппократа (ок. 480-371 до н.э.) [8, с. 91]. Замыкается классический период древнегреческой медицины на Аристотеле (384-322 до н.э.), который был настолько выдающимся энциклопедистом, что вобрал в себя все знания того времени [8, с. 106].

4. Средневековое происхождение "античной литературы"
Сейчас трудно сказать кто именно и с какой целью придумал, а точнее пустил в оборот древнегреческую мифологию, а затем и древнегреческую историю как таковую. Прежде всего потому, что все без исключения имена авторов – это псевдонимы (индивидуальные или коллективные), переходящие в некоторых случаях из одной эпохи в другую. Об этом, в частности, говорит обширная переписка родоначальника итальянского Возрождения Франческо Петрарки с Сократом, Цицероном, Титом Ливием и многими другими авторами "античной" эпохи [10]. Вполне возможно, этот момент связан с тем, что использование псевдонимов давало широкий простор для творчества и безнаказанного обличения действующей власти, что обеспечило расцвет средневековой литературы, которая намного обогнала летописные своды и житийные описания святых в литературе религиозного содержания. Немаловажным фактором было и то, что тиражированием книг занимались артели переписчиков при монастырях. Этот факт объясняет почему Петрарка, например, искал рукописи Цицерона, объезжая монастыри, а не какие-либо библиотеки. И поскольку переписчики работали под контролем церковников, постольку размножались рукописи уже известных древнегреческих и древнеримских авторов. С возникновением книгопечатания в 1450 г. монополия монастырских артелей по тиражированию книг была подорвана, авторы освободились от необходимости скрываться под псевдонимами, в связи с чем западно-европейская гуманитарная и научная мысль резко двинулась вперед в своем развитии.
В целом, по общему мнению литературоведов, древнеримская литература является несомненной компиляцией с древнегреческого образца [11, с. 216, 237], ибо она практически не имела времени для создания оригинальных литературных произведений после того, как Стефан Пермский придумал для них латынь, ставшую после изобретения книгопечатания "мертвым" языком, своего рода "эсперанто" средневековой эпохи. Однако с исторической точки зрения произведения средневековых литераторов до сих пор представляют несомненный интерес. Например, Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко обратили внимание на то, что в общепринятом каноне Библии произошла явная подмена слова "пастырь" на "пастух", что существенно исказило смысл исторических событий в Новом Завете, и высказали правильное предположение о том, что в мормонском варианте Библии под словом "пустыня" подразумевается нечто другое [4, с. 114]. Это слово отвечает названию "пустошь" (по словарю Ожегова – "незаселенный, невозделанный участок земли", то есть ничейная территория). Если его подставить в Библию, то получится, что Моисей вел людей 40 лет не по Синайской пустыне (учитывая время похода и протяженность пустыни, скорость их передвижения составляла 25 км в год), как это сейчас представляют, а по пустошам (незанятым землям) Западной Европы.
Этот вывод вполне согласуется с мнением византийского писателя Малалы, согласно которому на момент прихода Батыя, а точнее – Ивана Калиты (по Г.В. Носовскому и А.Т. Фоменко), положившему начало третьей волне завоевания Западной Европы, местные аборигены не имели ни городов, ни сел [4, с. 280], т.е. вели первобытный образ жизни. В подтверждение этого вывода можно сослаться и на то, что до XVII в. город Капернаум был деревней под названием Зиновьева пустошь [4, с. 57]. Эта, казалось бы, весьма незначительная подмена понятий "пастырь=пастух" и "пустошь=пустыня" в конечном итоге позволила перенести в XVII в. на территорию Палестины в малоизвестное поселение Эль-Кудс, получившее впоследствии название Иерусалима [3, с. 268], библейские события, описывающие историю Древней Руси [6, с. 461], которую Иван Грозный в переписке с князем Курбским и в противовес Ливонии, именуемой в качестве вотчины "Вифлеемской землей", постоянно называл Израилем, а древнегреческие философы – Египтом и даже Атлантидой.
Последняя обладала "несметными воинскими силами" и, тем не менее , по словам жреца из Египта, расположенного почему-то в Азии (?!), как об этом говорится в диалоге Платона "Тимей", потерпела в глубокой древности поражение от малочисленного войска Афин (это ли не тонкий намек на взятие Константинополя (Трои) силами Великой Греции?). В не менее зашифрованном диалоге "Критий" Платон в самых радужных тонах описывает преимущества феодального строя аристократического типа ("союза царей") на примере безумной роскоши, сосредоточенной в Атлантиде и особенно в ее столице, градостроительный план которой в описании Платона во многом совпадает с реконструкцией плана Великого Новгорода (Ярославля), которую осуществили Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко [3, с. 156-157].
Еще один метод фальсификации истории западноевропейскими авторами прямо вытекает из обширной переписки Петрарки с "античными" литераторами, где он рецензирует труды "античного историка" Тита Ливия [1, с. 319]. В письме Цицерону от 19 декабря 1345 года Петрарка дает явную подсказку относительно биографии Вергилия, которого якобы первым заметил и представил миру Цицерон [10, с. 32]. В окончательной редакции истории древнеримской литературы, наоборот, Вергилий обратил внимание на Горация и представил его Меценату [11, с. 290]. Еще одна интересная деталь. Петрарка в [10] ни словом не обмолвился про Данте, которого Вергилий сопровождал в Ад и Чистилище, наполненное мифическими образами. Если Петрарка и в самом деле не был знаком с его творчеством, то можно смело утверждать, что Данте (если он вообще существовал) был перенесен в ХIII в. из ХIV в. Не исключено, что Вергилий=Данте, который создал "Энеиду", а затем посмеялся над мифами уже как католик в "Божественной комедии". Но тогда история Петрарки про Вергилия принимает более реальные очертания. Некто Цицерон (псевдоним) обратил внимание на Вергилия (Данте) и представил его Меценату (Петрарке), как благодетелю.
Теперь все стало на свои места не только в хронологическом порядке, но и по смыслу событий, изложенных в письме Петрарки. Мало того, под Цицероном можно подразумевать тайного покровителя – друга Петрарки, поскольку в письме Цицерону от 19 декабря 1345 г. Петрарка сообщает, что вместе с другими "следуем твоему водительству, опираемся на твои мнения, просвещаемся твоим светом и нашли тему для писания" (!) [10, с. 31]. К этому можно добавить еще один загадочный факт. Через 600 лет после смерти, в гробнице Данте после вскрытия в 1865 г. обнаружили урну с прахом, а не тело поэта. Скульптор Энрико Пацци поместил прах в шесть пакетиков, четыре из которых бесследно исчезли. Пятый был найден в 1987 г. в здании итальянского сената. Шестой пакетик чисто "случайно", как это зачастую бывает у западных специалистов, был обнаружен при перестановке стеллажей Флорентийской национальной библиотеки в 1999 г., что само по себе вызывает глубокие сомнения по поводу официально признанного жизнеописания Вергилия и Данте.

5. История с географией.
Как это не покажется странным, но сравнительный анализ произведений Вергилия и Данте позволил в дополнение к вышеизложенным аспектам фальсификации истории социально-экономического содержания, математики, медицины, литературы и философии добавить географическую составляющую, поскольку оба автора явно тяготели к географическому стилю стихосложения. Вергилий в "Буколиках" рифмует 41 географическое название (народы, племена, города, горы, равнины, моря и т.д.), в "Георгиках" – 113, в "Энеиде" – 99. Данте в "Божественной комедии" называет 177 географических объектов. При этом из 430 наименований в этих произведениях попарно повторяются около 80 пунктов. Такое совпадение (около 20%) не может быть случайным и говорит о том, что все книги написаны одной и той же рукой, которая использовала какие-то карты XIII-XIV вв., поскольку охватила огромную территорию Африки (Марокко, Карфаген, Нумидия, Ливия, Эфиопия, Египет), Азии (от Трои до Финикии и от Кавказа до Индии, Турция, Сирия, Аравия), Европы (Греция, Италия, Франция, Англия, Германия, Нормандия до Альп включительно), за исключением Руси, которая фигурирует под общим названием – Скифия. Характерной особенностью этого географического атласа, составленного якобы в I в. до н.э., является то, что объекты только называются, но никаким образом не описываются. Надо полагать, потому, что Вергилий и Данте, перечислив огромный каталог местностей, не имели о них никакого представления, что и позволило критикам Вергилия заявить об условности придуманной им (аналогично и Данте) географии. Отсюда следует, что при наличии старинных карт средневековой эпохи можно будет посредством сравнения уточнить время написания этих произведений.
В историческом плане определенный интерес представляет и то, что Вергилий (70-19 до н.э.) в "Энеиде" излагает в качестве пророчества историю Рима по Титу Ливию (59 до н.э. – 17 н.э.), хотя согласно приведенной хронологии он не мог знать что-либо о содержании произведений древнего историка. Показательно и то, что Вергилий еще не знает о том, что родился возле города Мантуя, и потому вопреки обычаям поэтов ни разу не вспоминает о нем, и только через Данте это становится известно из первых строк "Божественной комедии". И наконец, еще один штрих говорит о том, что произведения Петрарки (1304-1374) появились раньше "Божественной комедии" Данте (1265-1321), поскольку в сонетах, посвященных Лауре (возлюбленная Петрарки), в явное нарушение установленных литературных традиций среди многочисленных поэтических сравнений с известными именами любимых женщин ни разу не упоминается Беатриче (возлюбленная Данте). Таким образом, если уточнить годы жизни Данте, добавив 75-80 лет, то вышеизложенная версия о том, что Вергилий и Данте одно и то же лицо, находившееся под опекой самого Петрарки, получит свое полное подтверждение.

6. Историография социально-экономических дискуссий средневековой эпохи
Искусственное разделение общей истории человечества на две части в хронологической схеме Скалигера-Петавиуса привело к тому, что все средневековые авторы, исповедовавшие язычество, оказались в доисторической эпохе (до Рождества Христова), что в пику Петрарке, возрождавшему римскую "древность", и за 300 лет (?!) до Тридентского собора Данте наглядно продемонстрировал в "Божественной комедии", поместив в первом (начальном) круге Ада (песнь четвертая), как в своеобразном предбаннике истории, всех, "кто жил до христианского ученья". И только те, кто проповедовал христианство, удостоились чести быть современниками средневековья. Тем самым была нарушена (фальсифицирована) как связь времен, так и та смысловая нагрузка, которая сопутствовала развитию научной мысли того времени, рождавшейся в ходе бурных споров, следы которых без особого труда можно обнаружить в работах средневековых социологов, экономистов и философов. Например Цицерон, продолжил дискуссию о государстве, которую начал Платон, описав эволюцию 5 типов государственного строя от "совершенного" (царская власть или аристократия) до тирании [12, с. 103]. Аристотель рассматривает государственный строй "наилучшего" государства в противопоставлении друг другу "правильных" и "неправильных" государственных систем [12, с. 129], из которых наилучшей оказывается любая из них, обеспечивающая нормальное существование людей. Цицерон пошел еще дальше и, взяв за основу три государственных строя (монархия, аристократия, демократия), признал наилучшим искусное сочетание (комбинацию) составных элементов. Причем "Государство" Цицерона точно также составлено в виде диалогов, сохраняет сюжетную линию и действующих лиц "Государства" Платона, которое, как утверждают западные хронологи, якобы заново воспроизвели коллективными усилиями неоплатоник (философ) Плотин (III в.), логик Порфирий (III в.), систематизатор и комментатор Прокл (V в.), изложивший учение Платона в диалогической форме [9, с. 80].
Продолжение этой дискуссии обнаруживается в работе Макиавелли (1469-1527) "Государь". И поскольку по теории вероятностей дискуссия такого рода не может быть растянута в таком длительном временном промежутке, постольку становится очевидным, что все эти произведения созданы в одну и ту же эпоху феодального средневековья. Завершением этой дискуссии можно считать "Утопию" (1516) Т. Мора (1478-1535), где в дополнение к "Тимею" и "Критию" Платона дается более приближенное к реальным условиям описание государственного устройства, подражающего, как считают некоторые специалисты, славянской версии выборной монархии и регионального самоуправления казацкого образца. Таким образом, общая цепочка Платон-Аристотель-Цицерон-Макиавелли-Мор образует тот непрерывный временной промежуток, в котором существовали и творили эти философы.
К этому следует добавить еще одно обстоятельство, а именно то, что творческое наследие древнегреческих и древнеримских авторов создавалось коллективными усилиями многих лиц, которые по самым разным причинам прятались под этими псевдонимами и творили от их имени довольно длительное время. Наиболее показательным из них был, остается и будет во все времена Аристотель, за спиной которого спряталось такое количество ученых, что ни одной человеческой жизни не хватит, чтобы получить и описать результаты научных исследований, составивших "энциклопедию античной науки" из самых различных отраслей знаний, представленных в его трудах (логика, политика, риторика, психология, этика, физика, математика, астрономия, зоология, естественная история, сравнительная анатомия животных и медицины [8, с. 106], а также, добавим мы, метафизика, градостроительство, экономика и государственное управление).Отсюда следует, что Платон и Аристотель начали творить во времена Петрарки (ХIV в.), а затем под коллективными псевдонимами продолжили свою жизнь до появления книгопечатания (середина ХV в.), когда им на смену пришла многочисленная когорта безымянных (анонимных) авторов социально-экономического дискурса, развернувшегося в это время на просторах Западной Европы. Таким образом, становится очевидным, что "античные" авторы (Платон, Аристотель и т.д.) были современниками феодального строя и потому, не обременяя себя даром предвидения будущего, описали его в том виде, каким он был на самом деле в эпоху средневековья.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Вышеизложенное ясно показывает, что западноевропейские псевдоисторики, приложившие немало сил и энергии к перелицовке летописных сводов во всех странах мира ради их подгонки под хронологическую схему Скалигера-Петавиуса, призванную представить Западную Европу в роли центра человеческой цивилизации, в течение многих веков трудились впустую и понапрасну, поскольку при тщательном анализе с точки зрения истории развития человеческих знаний эта хронологическая схема тут же рассыпается в прах. Поэтому основная задача историков научной мысли состоит не столько в том, чтобы и далее критиковать эту нелепую с исторической точки зрения догму, а в том, чтобы восстановить и систематизировать действительную историю человечества хотя бы в первом приближении, а затем и в более точном хронологическом измерении.

ЛИТЕРАТУРА

1. Носовский Г.В., Фоменко А.Т. Русь и Рим. Кн. 1. – Москва, 2005.
2. Носовский Г.В., Фоменко А.Т. Русь и Рим. Кн. 2. – Москва, 2005.
3. Носовский Г.В., Фоменко А.Т. Русь и Рим. Кн. 3. – Москва, 2004.
4. Носовский Г.В., Фоменко А.Т. Русь и Рим. Кн. 5. – Москва, 2003.
5. История зарубежного искусства / под ред. Кузьминой М.Т., Мальцевой Н.Л. – Москва, 1971.
6. Носовский Г.В., Фоменко А.Т. Русь и Рим. Кн. 4. – Москва, 2004.
7. Цейтлин Г.Г. История математики в древности и в средние века. – Ленинград, 1932.
8. Сорокина Т.С. История медицины. – Москва, 1994.
9. Краткий очерк истории философии / под ред. Иовчука М.Т. и др. - Москва, 1969.
10. Антология мировой философии. Возрождение. – Минск-Москва, 2001.
11. Античная литература / Лосев А.Ф. и др. – Москва, 1963.
12. Амоша А.И., Иванов Е.Т., Иванов С.Е. Каноны рынка и законы экономики. Кн. 7. – Донецк, 2004.