Введение
Пятитомная серия книг "Русь и Рим" Г.В. Носовского и А.Т. Фоменко примечательна тем, что не оставляет равнодушным никого, кто хотя бы однажды задумывался над теми противоречиями, которые содержатся в школьных учебниках по древней истории народов мира. Мало того, она примечательна и тем, что содержит целый ряд примеров практического использования приемов и способов сравнительной историографии, позволяющих любознательному читателю находить и обнаруживать, проводить и устанавливать исторические параллели между мифическими и действительными событиями, не связанными общим масштабом времени. Особенно в тех случаях, когда читатель сумел схватить основную суть исторических событий в их действительном развитии.
Установление действительного хода истории имеет принципиальное значение с разных точек зрения. Однако самым главным во многих случаях является необходимость избавления от комплекса неполноценности, навязанного западноевропейскими псевдоисториками всем другим народам мира, в том числе славянским народам, которые якобы по доброй воле поставили над собой норманнских варягов, чтобы они верховодили в повседневной жизни славян. Не трудно заметить в этой связи, что в наше глобализированное время так называемые развитые страны гнут ту же самую политическую линию, предлагая себя в качестве менеджеров, наиболее продвинутых в деле управления странами, которые прямо или косвенно оказались от них зависимы по тем или иным обстоятельствам.
При любом раскладе сил в международном аспекте политическая позиция такого рода однозначно предопределяет неизбежность поражения любой страны, разделяющей подобную точку зрения. Не потому ли, как показали Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко, в доромановскую эпоху славянские цари и ханы, императоры и государи отвергали такую позицию, ссылаясь на свою историю, древние корни которой они знали намного глубже и почитали с большим усердием, чем наши современники, в смиренной позе взирающие на любого оракула с зарубежной печаткой на безумном челе, слепо верящего в то и наивно поучающего тем, чего никогда не было в истории его собственной страны и других государств мира.
Авторы настоящей статьи самым непосредственным образом столкнулись с аналогичными ситуациями в экономической сфере при разработке серии книг "Каноны рынка и законы экономики". Особенно в той части, в какой зарубежный опыт управления производством, экономикой и обществом почему-то ставится выше собственного. Причем не только по административной, но и производственной линии, хотя в древнерусской литературе имеется немало источников, утверждающих обратную точку зрения как в историческом, так и в экономическом разрезе. В их числе особое место занимают "Деяния святых апостолов" (далее Деяния), опубликованные в юбилейном издании "Нового завета" (Франция, 1959), всесторонний анализ которых и является основной целью настоящего исследования.
1. Архаика Деяний
По своей сути Деяния являются своеобразным отчетом первых проповедников (апостолов) по обращению язычников в лоно христианства. Кому предназначался этот доклад сейчас сказать уже невозможно. Можно утверждать лишь то, что Деяния подверглись наименьшей переработке, как это позднее было проделано с многочисленными вариантами Евангелия, из которых Тридентским собором (1545-1563) были канонизированы всего лишь четыре версии (от Матфея, Марка, Луки, Иоанна). Все остальные были признаны апокрифическими и подверглись всеобщему уничтожению. Вполне возможно, это было связано с тем, что Деяния отличаются весьма сложным многоплановым сюжетом и потому более поздние редакторы не до конца проникли в содержание этой повести, развернутой в довольно значительном промежутке времени и на огромном для той эпохи географическом пространстве. Для сравнения можно отметить, что в Евангелии перечисляется сравнительно небольшой объем географических объектов, расположенных в пределах Иудеи (на север от Иерусалима), Самарии, Галилеи и частично конечной окраины Сирии (до Дамаска). В Деяниях события разворачиваются от Египта до Индии, затем до Эллады и завершаются в Риме. Причем, если в Евангелии основным центром событий является Капернаум, а в Иерусалиме Христос появляется только на остатке дней своих, то в Деяниях, наоборот, Иерусалим является центром исхода и притяжения всех проповедников, спешащих отчитаться о результатах трудов своих праведных.
Немаловажным моментом является и то, что в Евангелии Христос представляется как универсальная внеисторическая личность, адресующая свои проповеди некоему "народу" вообще и "рабам", лишенным какой-либо национальности и государственности, в частности. Точно такими же представлены и преследователи Христа – Ирод, покушающийся на его жизнь в Вифлееме и затем умирающий, чтобы Христос, бежавший с Иосифом и Марией в Египет, мог в мгновение ока вернуться в Назарет, а затем поселиться в Капернауме как в центре своего местопребывания. Не исключено, что этот факт прямо говорит о приближении границ Египта=Руси к Иерусалиму и потому исключалась сама необходимость 40-летнего исхода по примеру Моисея из Египта в Иерусалим. Подтверждением такой возможности является то, что владения Скифов, по Геродоту, окрестившему таким образом, как показано ниже, древнерусский Египет, распространялись до Истра (Дуная) [1, гл. IV]. В этом случае переселение в Египет не составляло особого труда даже для семьи, состоящей из трех человек. Потом появляется еще один "Ирод четвертовласник", обезглавивший Иоанна Крестителя в угоду своей дочери Иродиады. Завершает цепь властвующих злодеев Понтий Пилат, осудивший Христа по требованию первосвященников неизвестно какой веры к распятию на кресте. И только из дополнительных источников читатель сможет узнать, если он того захочет, о том, что все это происходит в эпоху римского владычества на земле обетованной.
В противоположность этому Деяния сверхисторичны, так как включают некоторые положения Библии, описывающие предысторию христианства, и ориентированы на конкретный объект проповедей, которые апостолы обращают к "мужам Израиля", в число которых входят и "мужи Иудеи". Безликие понятия "народ" и "рабы", используемые в Евангелии, в Деяниях вообще не упоминаются. Еллины (здесь и далее орфография Деяний сохраняется без изменений) являются еще одним и весьма многочисленным действующим лицом в этой повести. Это прямо указывает на то, что речь идет о завершающей фазе (около 1050 г.) первого славянского переселения народов, когда Великая Греция завоевала Константинополь (Трою)=Иерусалим (столица), о чем шла речь в предыдущих статьях [2] и [3]. Кроме того, дважды называются Римские граждане, как представители четырежды упомянутого Рима, а также по одному разу ведется речь о "Евреях" и "еврейском языке", хотя другие национальности ("народы") в Деяниях вообще не упоминаются. Вполне возможно, потому, что для той древней эпохи национальный вопрос не стоял так остро, как в более позднее время, поскольку в этот период человеческой истории наиболее важным признаком была принадлежность к племени, городу или государству, а не к той нации, из какой так или иначе гражданин был родом, что более поздние редакторы Деяний совершенно упустили из виду.
В целом же все вышеперечисленные дополнения средневековых редакторов настолько прозрачны, что не нуждаются в подробных комментариях, за исключением понятия "Рим", под которым, как показали Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко, в древности понимали "только одно – столицу мировой империи", каковой сначала был Владимир, то есть город "Владеющий миром", затем Великий Новгород (Тверь=Ярославль+Кострома+Ростов), а третьим Римом стала Москва [4, с. 304]. Вполне возможно, западноевропейские псевдоисторики, придумавшие Древний Рим, не плохо разбирались в этом вопросе и потому во избежание возможной путаницы как бы мимоходом упомянули "сотника Италийского полка", расквартированного в Кесарии, а также "некоторого Иудея Акилу, недавно пришедшего в Коринф из Италии". Прямо скажем, не густо для того, чтобы считать, будто бы в Деяниях идет речь о победоносной Римской империи, якобы завоевавшей полмира и упомянутой всего лишь два раза, тогда как "Еллины" в этом повествовании встречаются почти на каждом шагу.
И наконец, в наибольшей мере архаичность текста Деяний определяется географической лексикой, которая насчитывает 10 наименований городов и местностей, не имеющих аналога в якобы древней "античной" литературе, написанной в основном в эпоху средневековья. Для примера можно сказать, что из этого древнейшего картографического атласа в произведениях Вергилия=Данте, упоминающих в общей сумме 430 географических объектов, зафиксированных якобы в I в. до н.э., встречается всего лишь 21 одноименное географическое название, то есть менее 5%, что само по себе говорит о недостоверности географических сведений в произведениях средневековых авторов. Отсюда понятны те муки, с какими столкнулись современные географы, когда предприняли попытку картографически отразить все хождения апостолов и особенно Павла по территориям, перечисленным в Деяниях. В этой осовремененной картографии насчитывается так много натяжек, что апостолу Павлу вместе с учениками надо было иметь в своем распоряжении по меньшей мере ковер-самолет, чтобы успеть попасть, не нарушая связности древнего текста, в удаленные друг от друга в пространстве местности. В этом плане апостол Павел может дать фору не только легендарному Энею, якобы основавшему, по Вергилию, Рим, но и сказочному Синдбаду-Мореходу, хотя если строго следовать по древнему перечню географических местностей, то все становится на свои места не только с географической, но и с исторической точки зрения.
2. Предыстория христианства
Картография древних географов не выходила за рамки составления перечня (каталога) местностей с указаниями – что с чем граничит, кто где живет, кто куда и когда переселился, как об этом сообщили Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко в пятитомнике "Русь и Рим" и в качестве примера привели "средневековую скандинавскую карту мира" [4, с. 204]. Кроме этого, древние картографы в качестве масштаба использовали время в сутках пути. Например, в Деяниях сообщается, что "гора Елеон находится близ Иерусалима, в расстоянии субботнего пути". Точно такое же расстояние – сутки пути – отделяло Иоппию от Кесарии, во что верится с трудом, так как на современной карте оно составляет около 270 км. Следовательно, в Деяниях имеются в виду совсем другие города, а не те, что легли в основу современной картографии. Этот факт говорит о том, что наши географы забыли о таком способе измерения длины, хотя Геродот в своей "Истории" весьма широко использовал этот картографический масштаб, приняв, что сутки пути равны 200 стадиям (37 км) [1, кн. II], а Т. Мор (1478-1535) использовал его в своей "Утопии" (1516), где города и поселения размещались на расстоянии не более одного дня пути и равном 24 мили (38,6 км) [5, с. 177]. Таким образом, в действительности (по старой географии) расстояние между Иоппией и Кесарией было в 7 раз меньше, чем установлено современными картографами.
Рис. 1. Словесное описание карты Царства Израиль и сопредельных стран
В соответствии с вышеизложенными условиями на рис. 1 представлена карта хождений апостолов по различным городам (обозначены точками) и весям, а также по местностям и государствам. По своей сути это каталог (перечень) географических пунктов, лишь частично приближенных для наглядности к современной географии и расположенных в той последовательности, какая вытекает из общего содержания Деяний. К центральному и узловому пункту карты относится Царство Израиль, составной частью которого является Иудея со столицей Иерусалим, расположенной у Черного моря. Отсюда ясно и вполне естественно напрашивается прямая аналогия с Константинополем, что и было показано ранее в виде равенства Иерусалим=Константинополь с соответствующими ссылками на мнение Г.В. Носовского и А.Т. Фоменко, которое в Деяниях находит абсолютно четкое подтверждение, прямо вытекающее из пространной речи апостола Стефана, приводимой ниже с соответствующими сокращениями и комментариями, в том числе в скобках.
Вступив в обстоятельный спор с Еллинистами, Стефан, в частности, поведал, что прародитель христиан Авраам, проживавший в Месопотамии (земле Халдейской) по велению Бога поселился в Харране, "а оттуда переселил его Бог в сию землю, в которой вы ныне живете (то есть на территорию будущей Иудеи). И не дал ему на ней наследства ни на стопу ноги", отделавшись обещанием, что таковое получат его потомки, которые "будут переселенцами в чужой земле (Египетской) и будут в порабощении и притеснении лет четыреста". По прошествии этого времени родился Моисей, который "был научен всей мудрости Египетской, и был силен в словах и деяниях" настолько, что Бог, решивший избавить иудеев от притеснения в Египте, "послал его начальником и избавителем. Сей вывел их, совершив чудеса и знамения в земле Египетской, и в Чермном море, и в пустыне в продолжении сорока лет". Завершает эту историю апостол Павел после прибытия в Антиохию Писидийскую следующими словами: "Бог народа сего около сорока лет времени питал их в пустыне. И, истребив семь народов в земле Ханаанской, разделил им в наследие землю их".
В изложении Геродота, жившего якобы в VI в. до н.э., это событие выглядит вкратце следующим образом. Какие-то массагеты (откуда они взялись Геродот не сообщает) "военной силой вытеснили скифов из Азии, скифы перешли Аракс, текущий на восток в сторону Каспийского моря, и прибыли в киммерийскую землю". Таким образом, скифы двигались либо по древнему торговому маршруту, пролегавшему вдоль Волги от Великого Новгорода до западного побережья Каспийского моря, как показано в [6, с. 18, 26], либо вдоль восточного побережья Черного моря, как об этом говорится в Библии. "С приближением скифов киммерийцы стали держать совет. Мнения разделились. Народ был за отступление. Цари же, напротив, считали необходимым упорно защищать родную землю от захватчиков. Приняв такое решение, киммерийцы разделились на две равные части и начали между собой кровавую борьбу. Всех павших в братоубийственной войне народ киммерийский похоронил у реки Тираса (могилу царей там можно видеть еще и поныне). После этого киммерийцы покинули свою землю, а пришедшие скифы завладели безлюдной страной" [1, кн. IV].
Вот оказывается почему Моисей двигался из Египта по "пустыне"=пустоши, то есть никем не занятой земле, вдоль восточного, а затем южного побережья Черного (Чермного) моря вплоть до Босфора, а киммерийцы ушли еще дальше – до Тираса (Днестра). При этом племя "скифов" Геродот упомянул далеко не случайно, так как собственной волею перенес Египет в район Нила, вдоль которого на протяжении 1168 км (по современной карте) от устья до Элефантины (Абу-Симбел) расположил 32 больших (?!) города [1, кн. II], то есть в среднем через 37 км, равных одному дню пути (200 стадий).
Совершив сие без ведома и согласия местных жителей, называвших свою страну "Черная земля, по-египетски Кем или Ками" [4, с. 401], Геродот заселил Древнюю Русь скифами, которых представил миру как "самый молодой народ" [1, кн. IV], будто бы пьющий, как у Матфея Парижского в его "Великой хронике" [1240], "кровь врага" и якобы снимающий (по примеру американских индейцев) скальпы "с головы врага", да к тому же включающий "самые невежественные племена, не имеющие ни знаменитых людей, ни городов, ни укреплений" [1, кн. IV]. И таковой, согласно фальшивой и теперь уже ясно откуда списанной "Повести временных лет", Древняя Русь оставалась до IX в., пока не появился некий Рюрик и не объединил славянские племена, остановившиеся в своем развитии на целые 1800 лет (это прямо таки роковой для Руси временной сдвиг в исторических параллелизмах, который установили Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко [7, с. 125, 390], хотя византийские летописи называли Русь "страной городов"). Отсюда более чем очевидным становится то, что Геродот, с одной стороны, более чем усердно выполнил политический заказ своего времени, а с другой стороны, то, что в качестве так называемого "отца истории" он создавал свои творения, не выходя из кабинета, действительно "в XIV-XV веках н.э., когда многое было уже забыто или перепутано его предшественниками", как об этом вполне обоснованно сказали Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко [4, с. 406; 7, с. 530, 541].
Из двух полностью совпадающих по смыслу описаний похода Моисея со всей очевидностью вытекают следующие выводы. Во-первых, в стародавнее время Египет географически примыкал к северной части Чермного (Черного) моря, в связи с чем Моисей двигался "в южную страну" [8, с. 147]. Вот оказывается почему Платон в диалоге "Тимей" разместил Египет рядом с Азией, а великий князь тверской Борис Александрович, царь Иван Грозный и князь Курбский в своей переписке называли Русь Израилем. Не менее понятным становится и то, по какой причине современный Египет получил свое название только в XVI в., а до этого местные жители именовали свою страну совершенно иначе [8, с. 120]. Во-вторых, пустыня=пустошь расположена между Египтом и Ханааном. Теперь не составляет особого труда представить себе скольких трудов стоил Моисею поход к земле Ханаанской, продолжавшийся 40 лет. И наконец, отвоевав у семи народов Ханаана землю для основания своего государства, жители Иудеи не потеряли связь с царством Израиль, которое благодаря последующим завоевательным походам Моисея распростерло свою власть (по Библии) на Сирию, Иудею, Ханаан и целый ряд других государств в Европе на территории будущей Великой Греции.
Иными словами, Иудея со столицей Константинополь=Иерусалим стала своеобразным плацдармом для дальнейшего расширения царства Израиль, обеспечивавшего свои передовые отряды необходимыми военными и материальными ресурсами, каковых в самой Иудее просто не было. Именно поэтому, чтобы не потерять связь с "вселенским центром хлебных запасов", как тогда назывался Египет=Русь [8, с. 104], "мужи Иудеи" продолжали и дальше считать себя "мужами Израиля", то есть и впредь использовали этот титул, общий для граждан всех государств, оказавшихся в пределах этого царства, что и показано на рис. 1. Причем структура израильского царства, что очень важно, представлена не на основании отдельных соображений и убедительных доводов Г.В. Носовского и А.Т. Фоменко, приведенных в пятитомнике "Русь и Рим", а как непосредственное свидетельство апостолов, изложенное в официально утвержденном и канонизированном тексте самих Деяний. Отсюда же становится понятной и та легкость, с какой апостолы без особого труда перемещались в пространстве от одной страны к другой, ибо все они были частью царства Израиль или, как минимум, находились под его протекторатом и потому не препятствовали апостолам в совершении ими хождений по своей территории.
3. Хождения апостолов по городам и весям
По воскрешении Христа, которое согласно расчетам Г.В. Носовского и А.Т. Фоменко состоялось 25 марта 1095 г. [7, с. 93; 9, с. 554], апостолы собрались на горе Елион и обратились к Богу с единственным вопросом: "Не в сие ли время, Господи, восстановляешь ты царство Израилю?". На это последовал уклончивый ответ: "Не Ваше дело знать время или сроки", то есть всему свое время. Тогда апостолы возвратились в Иерусалим и по общему решению начали хождения по городам и весям, чтобы, надо полагать, подготовить таким образом почву для восстановления (освобождения от Еллинов) царства Израиль. Павел (Савл) начал свои первые проповеди в Дамаске, Филипп проявил свои способности на дороге, ведущей из Иерусалима в Газу, а затем в Азоте. Петр совершил хождение по маршруту Иерусалим – Лидда – Иоппия – Кесария – Иерусалим, а Павел по возращении из Дамаска отправился в Кесарию и Тарс, откуда вместе с Варнавой следует в Иерусалим. На рис. 1 все вышеперечисленные города расположены справа от Иерусалима, составляя таким образом общее "гнездо" географических пунктов независимо от их пространственного расположения на современной карте.
Далее в Деяниях по аналогии с морским журналом следует детальное перечисление хождений Павла по суше и воде. Морская часть путешествий на рис. 1 обозначена пунктирными стрелками с порядковым номером в кружке. Авторы "Деяний" не упоминают ни одного моря, которое он пересекал, за исключением Адриатического, название которого является весьма ошибочной вставкой более позднего времени, поскольку Павел в него, учитывая очертания Италии, не мог попасть по определению. Современные комментаторы втихомолку исправили эту ошибку, обозначив маршрут движения Павла по Тирренскому морю, что и говорит о слабых знаниях древней географии более поздних редакторов Деяний. Об этом же, вполне возможно, говорит и то, что в Деяниях не проводится четкое различие между географическим пунктом на земле и островом. Например, на современных картах Сидон является портовым городом, а в Деяниях об этом не говорится ни слова. Принимая во внимание историю появления в XVII в. современного Иерусалима на месте малоизвестного арабского поселения Эль-Кудс [4, с. 268], трудно исключить возможность того, что таким же образом на современной карте появились и другие города. Поэтому на рис. 1 острова, созвучные с современными прибрежными городами, обозначаются не в виде порта, а как остров (кружком) в полном соответствии с текстом Деяний.
В свое первое морское (и третье по счету) путешествие в зарубежные страны Павел отправился вместе с Варнавой по маршруту Иерусалим – Антиохия – Селевкия – Кипр – Пергилия (в Памфилии) – Писидия – Икония. Из последнего пункта назначения они двинулись в обратный путь, завершив его в Атталии (в Памфилии). Затем прямым морским переходом достигли Антиохии, откуда через Финикию и Самарию попали в Иерусалим.
Второе хождение Павел и Сила начали по маршруту Иерусалим – Антиохия – Дервия – Троада, чтобы потом попасть в Македонию. Современные картографы проложили его по суше через Малую Азию так, что его дополнительная протяженность составила более 1700 км. Если Иерусалим будет расположен на берегу Черного моря в Константинополе, то этот крюк отпадает сам по себе. Далее Павел и Сила проходят по городам Македонии: Самофракия, Неаполь, Филлиппы и Фиатир (на современной карте этот город не вписался в траекторию маршрута путешествий Павла, так как оказался почему-то не в Македонии, а в Малой Азии – недалеко от Ефеса).
Жители Фиатира недружелюбно встретили Павла и Силу, схватили их "и повлекли на площадь к начальникам. И, приведя их к воеводам, сказали: сии люди, будучи Иудеями, возмущают наш город, проповедуют обычаи, которых нам, Римлянам, не следует ни принимать, ни исполнять. Воеводы ввергли их в темницу. Около полуночи вдруг сделалось великое землетрясение. Когда же настал день, воеводы послали городских служителей сказать темничному стражу: отпусти их. Но Павел сказал к ним: "Нас, Римских граждан, без суда всенародно били и бросили в темницу, а теперь тайно выпускают? Нет, пусть придут и сами выведут нас. Воеводы испугались, услышав, что это Римские граждане. И, придя, извинились перед ними и, выведя, попросили удалиться из города".
Из этого краткого цитирования Деяний следует целый ряд выводов. Во-первых, вся воинская терминология в Деяниях (полк, сотник, воевода, начальник) имеет чисто русское происхождение и потому никак не связана с владычеством якобы Римской империи на этой территории. Во-вторых, из всех вышеперечисленных пунктов следования жители только одного города признали себя "Римскими гражданами". Если к этому добавить италийский ("Августов") полк, расквартированный в Кесарии, и учесть, что проживание Еллинов по тексту Деяний прямо упоминается в девяти географических пунктах (Иерусалим, Антиохия, Икония, Листра и т.д.), то о господстве итальянского Рима в этой местности можно вообще не упоминать. И наконец, наличие прав экстерриториальности для "Римских граждан", не подлежащих суду по местным законам, само по себе говорит о существовании некоего всесильного на то время государства, столицей которого и является этот Рим, что и подлежит дальнейшему выяснению.
Покинув Фиатир, Павел и Сила двигаются в обратном направлении по местностям, обозначенным слева в первой колонке географического перечня местностей, от Амфиполя до Коринфа, откуда поплыли в Кенхрею с последующим переходом в Ефес. Завершает этот путь Павел в одиночестве, преодолевая таким образом еще один "крюк" в 1700 км от Ефеса до Кесарии и в Иерусалим, хотя из Деяний видно, что эти города расположены не так уж и далеко. Отсюда следует, что современное расположение Иерусалима ни в какой мере не соответствует его древнему местопребыванию в Константинополе, до которого от Ефеса рукой подать – всего-то 440 км по современной карте.
Отчитавшись в Иерусалиме, Павел начинает третье морское хождение и снова спешит в Антиохию, откуда, проходя по порядку "страну Галатийскую и Фригию, пришел в Ефес", а это еще один крюк в 1700 км. Таким образом в целом было пройдено "лишних" 5100 км. После Ефеса, где чародеи, приняв христианство, сожгли при всех свои книги на общую сумму 50 тыс. драхм, а серебряных дел мастер Дмитрий организовал "мятеж" из ремесленников во спасение чести "храма великой богини Артемиды", остатки которого в современном Ефесе до сих пор еще не обнаружены, Павел отправляется в Македонию, затем – в Елладу, откуда вернулся в Македонию, проследовал в Асию и через Троаду пешком попал в Асс. Далее зигзагообразные движения прекратились и следует почти прямолинейный маршрут Асс – Митилина – Хинос – Милит – Кос – Родос – Патара. Отсюда он приплывает, оставляя Кипр слева, в Тир и, минуя Птолемаиду и Кесарию, завершает свое хождение в Иерусалиме. Несмотря на всю сложность маршрута, на рис. 1 он просматривается визуально вполне осязаемо, так как все пункты следования расположены компактно, в связи с чем ощущение огромных расстояний, преодолеваемых за считанные дни, полностью исчезает. Отсюда следует, что современные географы, переместившие Иерусалим из Константинополя в поселение Эль-Кудс, вольно или невольно совершили точно такую же ошибку, как и западноевропейские псевдоисторики.
4. Хождение апостола Павла на Русь.
В Иерусалиме Павла ожидали крупные неприятности. По наущению Асийских Иудеев, прибывших на моление в иерусалимский храм за 1700 км из Асии Мисийской (на современной карте в районе Мисии такой город не обозначен), Павла схватили и при огромном стечении народа вывели из храма прямиком в крепость (показательно, что из всех вышеперечисленных городов только Иерусалим обладает собственной крепостью). "При входе в крепость тысяченачальник сказал Павлу: ты знаешь по-гречески? Так не ты ли тот Египтянин, который перед сими днями произвел возмущение и вывел в пустыню четыре тысячи человек разбойников?". Отсюда, между прочим, следует, что древними римлянами в Иерусалиме и не пахло, ибо официальным языком, на котором местные жители не общались между собой, был все-таки не итальянский, а греческий язык. Согласно Деяниям Египет располагался на севере за Черным морем. Следовательно, учитывая собственные признания Павла в своем римском гражданстве, можно констатировать, что Рим является столицей Египта=Руси и никакого другого, в том числе итальянского государства.
Вопреки своему прежнему признанию "Павел же сказал: я Иудеянин, Тарсянин, гражданин небезызвестного Киликийского города; прошу тебя, позволь мне говорить к народу. На еврейском языке он сказал: я Иудеянин, родившийся в Тарсе Киликийском". Когда же Павла привели в крепость, то во избежание тяжкого наказания он "сказал стоявшему сотнику: "Разве вам позволено бичевать Римского гражданина без суда?". Иными словами, проявив слабость духа, Павел, не доводя дело до крайности, признался, что является представителем Рима, настолько влиятельной на то время столицы египетского государства, что иерусалимское пусть даже и греческое начальство всполошилось и тут же организовало четвертое хождение Павла под конвоем в Рим. За сутки пешим ходом и под мощной охраной (200 пеших воинов, 70 конников и 200 стрелков во главе с двумя сотниками – это уже маленькая армия(!), а не рядовая охрана), его довели в Антипатриаду, на следующий день – в Кесарию, то есть на расстояние 77,2 км от Иерусалима, что намного меньше протяженности пути в 103,3 км по современной карте.
Через пять дней по требованию правителя Кесарии на суд прибыли обвинители (Асийские иудеи). Но суд был отстрочен на два года. С появлением нового правителя состоялся скорый суд, порешивший отправить Павла в Италию (по версии средневековых редакторов Деяний). Таким образом, из Кесарии Павел на Ардамитском корабле попал в Сидон, а затем, "переплыв море против Киликии и Памфилии, прибыл в Миры Ликийские".
Далее предоставим краткое слово автору, который, надо полагать, сопровождал Павла и неплохо разбирался как в морской терминологии, явно приближенной к нашему времени, так и в особенностях морского плавания той эпохи (с нашими комментариями в скобках): "В Мирах сотник нашел Александрийский корабль, плывущий в Италию, и посадил нас на него. Мы подплыли к Криту при Салмоне. Пробравшись же с трудом мимо него, прибыли к одному месту, называемому Хорошие пристани, близ которого был город Ласея. А как пристань не была приспособлена к зимовке, то многие вслед за Павлом, обратившим внимание на то, что "и пост (рождественский в январе) уже прошел", давали совет "дойти до Финика, пристани Критской, лежащей против юго-западного и северо-западного ветра (эти псевдоученные координаты настолько неопределенны, что могут быть приписаны любой точке земного шара), и там перезимовать" (о какой зимовке, да еще на целых три месяца в центре Средиземного моря идет речь? В древнем тексте, вполне возможно, говорилось о плавании вдоль западного побережья Черного моря по направлению к устью Днепра, которое перемерзало зимой и не давало возможности двигаться к столице Египта = Руси, именуемой Рим = Великий Новгород (или Владимир) [4, с. 304]).
Но тут "подул южный ветер (благоприятный для плавания в северном направлении) и кормчий с начальником корабля, вопреки совету Павла, отправились и поплыли поблизости Крита. Внезапно поднялся против него ветер бурный, называемый эвроклидон, и мы носились, отдавшись волнам. И, набежав на один островок, называемый Клавдой, чтобы не сесть на мель, спустили парус и таким образом носились" (это уже точная выписка из судового журнала, правда, без указания расстояния, которое до Клавды от Крита составляет всего-то 60 км по современной карте. Кроме этого, трудно себе представить однопарусный корабль, везущий груз пшеницы и 276 душ пассажиров с экипажем).
"На другой день, по причине сильного обуревания, начали выбрасывать груз, на третий день мы своими руками побросали с корабля вещи". (Незаметная подмена слова "обмерзание" на "обуревание" лишила всякого смысла эту фразу, ибо в бурю вряд ли кто решится выбрасывать груз и вещи с корабля, чтобы вслед за ними не оказаться за бортом).
"В четырнадцатую ночь, как мы носимы в Адриатическом море, около полуночи корабельщики стали догадываться, что приближаются к какой-то земле, и, вымерив глубину, нашли двадцать сажен; потом на небольшом расстоянии, вымерив опять, нашли пятнадцать сажен" (По этому поводу, перефразируя Пушкина, можно прямо сказать: "Здесь русский дух, здесь Русью пахнет", – ибо сажень – это древнерусская мера длины, равная 2,13 м. Кроме этого, обращаем внимание на то, что автор по неведению или преднамеренно не называет те моря, которые до этого пересек).
"Перед наступлением дня Павел, взяв хлеб и разломив, начал есть. Тогда все ободрились и также приняли пищу. Насытившись пищею, стали облегчать корабль, выкидывая пшеницу в море. Когда настал день, земли не узнавали, а усмотрели только некоторый залив. И, подняв якоря, пошли по морю. Попали на косу, и корабль сел на мель. Спасшись же, бывшие с Павлом узнали, что остров называется Мелит". (Создается впечатление, что в момент писания этих строк за окном древнерусского автора бушевала зимняя буря, что и легло в основу этого эпизода, весьма и весьма напоминающего маршрут движения апостола Андрея Первозванного, описанный в "Повести временных лет" [10, с. 4], Синоп – Черное море – Днепр – Ока, где дальнейший путь раздваивался по Клязьме в Рим (Владимир) или по Оке в Нижний Новгород – Кострому (Великий Новгород) – Рим (Владимир), где состоялось первое крещение Руси с последующим возвратом Андрея в Синоп [11, с. 166]. Вероятность хождения Павла в Рим по этому явно северному, а не южному (в Италию) маршруту подтверждается и тем, что согласно одной из старинных карт город Тир располагался в устье Днестра на берегу Черного моря [12, с. 21, 27], а неподалеку в устье Днестра, располагается город Килия, вполне возможно, представляющий собой северную часть древней Киликии, поскольку в южной части, по Геродоту, находилась "Киликийская горная область. А отсюда до Синопы, что на Эвксинском Понте, прямым путем для хорошего пешехода пять дней пути (185 км). Синопа же расположена против устья Истра" [1, кн. II], откуда современные географы перенесли на карте Синопу (Синоп) в центральную часть южного побережья Черного моря. Если на этот географический подлог не обращать внимания, то становится ясен маршрут движения семьи Иисуса – из Вифлиема, располагавшегося рядом с Иерусалимом=Константинополем, в Киликию, через пять дней она доходит до Истра (Дуная) и после переправы через реку оказывается в Египте=Русь).
"Около того места были поместья начальника острова, он принял нас и три дня дружелюбно угощал. Через три месяца мы отплыли на Александрийском корабле, называемом Диоскуры, зимовавшем на том острове, и, прибыв в Сиракузы, пробыли там три дня. Оттуда отплыв, прибыли в Ригию; и как через день подул южный ветер, прибыли на второй день в Путеол, где нашли братьев, и были у них семь дней, а потом пошли в Рим". На этом четвертое хождение Павла заканчивается, как и книга Деяний. Однако неясным остается самый важный вопрос: в каких северных широтах расположен Рим, куда отконвоировали апостола Павла?
Учитывая, что это событие произошло после трехмесячной зимовки на острове Мелит, который сейчас ассоциируется почему-то с островом Мальта, являющегося самой южной точкой солнечной Италии, где понятие зимы в северном варианте исключено и неприемлемо по определению, можно предположить, что апостол Павел оказался в середине апреля после ледохода на славянской территории. Тогда можно утверждать, что сочетая свою миссионерскую деятельность с гражданским долгом, святые апостолы приложили также руку и к "восстановлению царства Израиль", которое состоялось в 1204 г. после освобождения Константинополя готами от воинов Великой Греции. Вполне возможно, подтверждение ответа на этот вопрос будет найдено на основании других не менее древних литературных источников. Тем не менее и без этого становится ясно, что подлоги в Деяниях и особенно в тексте четвертого хождения апостола Павла своей главной целью имели утверждение "древности" итальянского Рима в соответствии с общим содержанием хронологической схемы Скалигера-Петавиуса. Вместе с тем нельзя не отметить, что после устранения более поздних наслоений, на основе Деяний можно будет детализировать историческую составляющую этого древнего документа русского летописания.
В подтверждение этого вывода можно сослаться на многочисленные послания Павла к мирянам и церковным служителям, канонизированных православной церковью в качестве приложения к Деяниям. Из послания к римлянам ясно видно, что о Риме Павлу известно только то, что там живут римляне, и потому далее он обращается только к Иудеям и Еллинам. Следовательно, ни о каком римском владычестве здесь нет и речи. Во-вторых, в этом же и других посланиях Павел проводит четкое различие между Иудеей и Израилем. Причем Израиль воспринимается как нечто большее, чем Иудея, что и получило свое отражение на рис. 1. И наконец, самым загадочным остается послание к Титу, где, в частности, говорится следующее: "Для того я тебя оставил в Крите, чтобы ты довершил недоконченное и поставил по всем городам пресвитеров, как я тебе приказывал". Если учесть, что в Деяниях упоминаются всего три населенных пункта на острове Крит (Ласея, Финик и Хорошие пристани), то возникает закономерный вопрос: о каких еще городах, достойных пресвитера, идет речь? И поскольку о таковых в Деяниях ничего не говорится, постольку можно предположить, что под Критом подразумевается не уже известный остров, а какая-то другая местность.
В этом убеждает завершающая часть послания, повелевающая: "Когда пришлю к тебе Артему или Тихика, поспеши придти ко мне в Никополь, ибо я положил там провести зиму". Здесь поздние редакторы совершили явный просмотр, приняв Никополь за итальянский город, хотя он расположен на правом берегу Днепра в Днепропетровской области Украины (современные историографы считают, что Никополь основан в 1594 г., хотя, как видим, о нем было известно намного раньше. Кроме этого, известны Никополь на северо-западе Греции, но он не в счет, так как расположен на непреодолимом для узника с конвоем расстоянии по суше и морю в 560 км от Крита, а также Никополь на Истре, который находится в глубине Болгарии на расстоянии 550 км (по рекам) от берега Черного моря и потому тоже не имеет никакого отношения к письму Павла). Таким образом, можно считать доказанным тот факт, что свое четвертое хождение апостол Павел совершил не в итальянский Рим, а в Рим (столицу) Древней Руси (=Египта). И ни в какой другой столичный город.
Заключение.
Изложенное показывает, что русские летописцы, грубо говоря, насмеялись над официальной точкой зрения романовской цензуры, приложившей, как отметили Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко, немало сил к тому, чтобы "Романовы уничтожили или переписали в выгодном для себя свете почти все документы старой русской истории" [9, с. 221]. Склонив для вида голову, они под давлением романовской династии тоже приложили к этому руку, но так, что оставили для потомков многие черты былого величия Руси. Настолько зримые, что при желании они достаточно просто обнаруживаются. И не ради того, чтобы хвастаться перед всем белым светом тем, что было, а ради того, чтобы, вдохновляясь примером прошлых лет, достигать новых высот и более весомых свершений. Так что восстановление действительной истории народов мира – это не только вдохновленный поиск источников нашего бытия, но и дань памяти тем, кто своим упорным трудом создавал и с беспримерным мужеством крепил будущее грядущих поколений.
ЛИТЕРАТУРА
(Статья прислана в сборник 14.1.2011)